Так скучают в Утопии

Тем не менее я никак не мог уяснить, каким образом отношения между Теллусом и Землей могли повлиять на проект экспедиции на Арес. Тем более, что о тайне становилось известно все большему числу людей: по улицам Униона уже ходили самые невероятные слухи. В университете план землян обсуждался так, как если бы был уже общеизвестным фактом. Понять суть проблемы мне помог профессор Бевин, гораздо лучший эксперт по истории Земли, чем я сам:

— Видите ли, Бурна, теллусийское Человечество всегда жило в мире с самим собой: оно, конечно, было вынуждено защищать свои границы от врагов, которые не были людьми, но, за исключением тех нескольких дней в 9-ом году, когда пришлось объявить боевую тревогу, у людей на Теллусе никогда и мысли не возникало о том, чтобы сражаться друг против друга.

— Нам слишком многое нужно было сделать для того, чтобы завоевать наше место на Теллусе. А если кто-то не был доволен, он мог всегда пойти и устроиться где-то еще.

— Совершенно верно. С другой стороны, войны и национализм, конфликты идеологий — для землян все это не такая уж и старая история. Вспомните то, что во времена Катаклизма на Земле называли «холодной войной». За этой «холодной войной» последовала, как мы теперь знаем, резкая и кровавая вспышка национализма. Лишь через несколько десятилетий удалось прийти к Великому Договору 2030 года! Лишь через тридцать лет в достаточной мере утвердился авторитет Организации Объединенных Наций и исчезли национальные вооруженные силы. Этим-то и объясняется, почему земляне относятся к нам с недоверием и осмотрительностью. Наш отказ войти в лоно планеты-матери и та враждебность, с которой мы отнеслись к подобной возможности, только усилили их осторожность. Судя по всему, они опасаются, что им придется столкнуться с теллусийским национализмом.

— Абсурд! Мы лишь хотим не допустить излишнего сближения и сохранить нашу автономию управления...

— Абсурд для нас, но не для них. Помните это старое слово — «колониализм»? Оно сохранило для них актуальность, особенно для африканцев вроде адмирала. Мы отказались стать земной колонией, поэтому они опасаются вспышки теллусийского национализма.

— В любом случае, я не понимаю, как это может повлиять на их планы экспедиции на Арес.

— Полноте, Жан, это же очевидно! Арес является частью нашей звездной системы: мы могли бы рассматривать эту планету как охотничий заповедник, входящий в нашу «сферу влияния», как говорили в прошлом веке.

Я пожал плечами. Профессор стоял на своем:

— Это не такая уж и древняя идея, Бурна. Кому, как не вам знать, с какой осторожностью, с какой деликатностью нам приходится договариваться со ссви даже о малейших пустяках. Вам и самому доводилось сталкиваться с их недоверчивым национализмом. Вам прекрасно известно, что мы никогда не отправим на их территорию даже самую скромную делегацию хоть какого-либо значения, не будучи уверенными в их предварительном согласии.

— Но этот народ еще не вышел из детства! Большинство из них так и остались первобытными дикарями...

— Земляне тоже, Жан, — при равных условиях. С этой точки зрения, мы — более зрелые и мудрые, чем они, но они этого еще не осознают.

Между тем переговоры продолжались. В середине августа власти решили обнародовать то, что уже ни для кого не являлось секретом. Президент объявил, что собирается представить в федеральный парламент на ратификацию проект договора между Землей и Теллусом, договора, призванного определить будущие отношения двух планет. В виду того, что наша точка зрения превалировала, Теллус были готовы принять в ООН в ранге независимого государства. В отступление от Хартии нам разрешалось сохранить независимые вооруженные планетные и космические силы для всякого рода действий внутри нашей собственной звездной системы. Но любая экспедиция вне системы подлежала согласованию и должна была проходить под командованием Организации Объединенных Наций. И наоборот, любая операция Объединенных Наций в нашей системе должна была обязательно получить согласие теллусийского федерального правительства.

Так как этот проект больше не вызывал возражений с нашей стороны, его принятие парламентом не вызывало сомнений. На следующий день, после очередной беседы с президентом, адмирал провел пресс-конференцию. Он официально объявил, что, с согласия теллусийского правительства, земной флот предпримет исследовательскую экспедицию на Арес.

По этому случаю адмирал изложил историю вопроса, которая побудила Объединенные Нации заинтересоваться нашим соседом.

Все началось с приключений Руденко и его спутников на борту «Смоленска»: привлеченные радиосигналами, идущими с Ареса, они попытались приблизиться к планете, встретили там крайне враждебный прием, и были вынуждены направить свой потерявший управление корабль на Теллус. До сих пор эти факты держались в секрете: наше общественное мнение пришло в шок, узнав, что наши соседи оказались столь агрессивными.