Так произошло

Не из-за того, что Джонатан был неопытен в политике он сидел сейчас в своей мастерской, ощущая, как столь комфортное в иных условиях кресло впивалось в его фигуру.

И не из-за того, что Джонатан пережил подобные раны на своем теле он сейчас молчаливо рассматривал небольшую записную книжку на его столе, заполненную пометками и быстрым почерком самого Джонатана, отчаянно ища новую информацию там, где она не могла появиться. Конечно же, когда эйфория его победы прошла Джонатан пережил… Некоторые вещи. Те, что принесла ему его инвалидность. И все же, время не лечит, но учит жить с утратой.

И когда ты можешь утешать себя мыслью, что однажды ты сможешь вернуть себе все, что ты потерял — переживать боль утраты легче…

Джонатан медленно поднял взгляд на стоящее на его столе зеркало и отвел взгляд.

Почему ты боишься смотреть на меня, Джонатан? Разве не этого ты хотел?

Джонатан перевел взгляд на книги, которыми были уставлены шкафы, полностью покрывающие стены его мастерской — кроме небольшой выемки, занятой камином.

Ты король, Осмонд Третий! Владыка мирских судеб и возлюбленный толпой герой!

Джонатан перевел взгляд чуть дальше, на большое окно, выходившее в его сад, за забором которого располагались улицы Гленн…

Что-то не так, Джонатан? У тебя есть какие-то вопросы?

Это не то, чего я хотел…

Но это то, к чему ты стремился, Джонатан Гудман.

Джонатан всегда хотел быть хорошим человеком. Правильным магом.

Не из тех Герметистов, что пожирают человеческие жизни и судьбы, ресурсы и достижения — ради своих эфемерных целей. Ради Возвышения, ради Могущества, ради Достижения.

Не из тех магов, что были готовы бросать людей в печь, превращая их в топливо прогресса или победы. Что уж, Джонатан даже не хотел победы…

Возможно, то когда-то говорил лишь его юношеский максимализм, его бунт против авторитетов — но Джонатан никогда не хотел участвовать в Войне Возвышения.

Война Возвышения, ха… Великий конфликт традиций и технократии за контроль над спящими. Тысячелетняя война по всей земле и Умбре, а может быть — и где-то еще. Скрытая от людей — а, скорее, прикрытая ширмой.

Протесты против церкви и популяризация неоязычества, создание лабораторий астрофизики против выпуска новых и новых книг фэнтези — все это было битвами в войне за человечество.

И если ты сражаешься, в прямом смысле, за судьбу человечества и всего мироздания — никакая цена не чрезмерна. Развязывание войн, геноцид, самая грязная игра политиков — все ради эфемерной победы в эфемерной войне.

Джонатан не хотел быть таким. Нет, когда-то он мог верить в то, что его участие в этой войне будет похоже на игру — шахматная партия великих умов, где один в конце признает поражение…

И вот он здесь. Ха, король Гленн…

О многом ли он может еще мечтать? Народная любовь, все ресурсы мира для его исследований и могущественные союзники на его стороне…

И жизнь совершенно не столь радужна, как ему казалось когда-то.

Что лучше — когда Айса умрет — а Айса умрет, ибо не в его силах было этому помешать — вырезать всех предыдущих командиров, окропив свои руки кровью десятков людей, уничтожить их семьи, стать диктатором, взять под контроль всю политику государства, вырезав не только всех политических противников, но и всех достойных и опытных администраторов — к которым сам Джонатан не относился? Или же позволить клике офицеров, потерявших единственного способного контролировать их командира разодрать государство на мелкие клочки, надеясь, что олигархический совет не попытается превратить его в их марионеточного короля и не разрушит государство окончательно?

Что было лучше — воровать в промышленных масштабах самый стратегически важный ресурс Ремнанта у богатейшего человека мира, радикализуя пацифистское объединение фавнов и уничтожая их репутацию? Или же смотреть на то, как люди — его люди - теряют работу, умирают от холода и голодают?

Что лучше — поднять клинок в борьбе с величайшим злом, с чудовищем, помешанном на уничтожении этого мира через руки сотен тысяч ее монструозных миньонов, ведя тайную борьбу ради спасения Ремнанта? Или же не привлекать внимания к себе, позволив миллионам людей жить спокойную жизнь, включая его двух приемных дочерей — и наблюдать за тем, как другие ведут свою войну?

Что он больше — герой или спаситель? Хороший человек или правильный? Как ему поступать — в интересах людей или в интересах общего блага?

Нельзя прятаться вечно, Джонатан. Бездействие тоже есть выбор — нужно лишь понимать его последствия.

Джонатан не знал. Никогда и ничего не знал.