Так не строят!

– Ежели об этом не думать, то и получается – был справный ратник в справном десятке, а десятником стал, глядишь, и десяток дерьмо, а десятник ещё хуже, вон как Анисим-покойник! Или десятник в сотники не по уму или допрежь времени залетел, как Данила, – по лицу Филимона пробежала тень. – Скажешь, у зодчих не так? Или не знал ты этого?

– Так. Знал. – С Сучка лил пот.

– А чего же ты тогда, голова – два уха, всех до того довёл, что тебя твои люди черепахой бегучей величают, а сам ты уже на ногах не стоишь? Почему урядников своих ни во что не ставишь и в их дела нос суёшь?!

– Так я как лучше хотел, – беспомощно развёл руками плотницкий старшина.

– Ты ещё разревись и нос подолом утри! – Филимон пристукнул клюкой. – На четвёртый десяток перевалил, а как дитё малое! Хватит сопли до яиц развешивать, всё, что надо, ты знаешь, давай думай, как командовать надлежит, ну!

Сучка шатнуло. Некоторое время он стоял, глядя прямо в стену перед собой, а потом заговорил:

– Перестать людей дёргать, сесть, подумать, кто к чему склонность имеет, какой характер, чего от кого ждать, чего умеют, чего не умеют. После решить, кто на что годится и по годности начальствующих поставить, – старшина резко втянул воздух и взглянул на наставника в упор. – С тобой о назначаемых посоветоваться, ты в воинском деле сейчас старший, узнать, что ты по обороне задумал, да подумать как твой приказ ловчее выполнить, а потом своим объяснить, да так, чтобы поняли!

– Для начала годится, Кондрат! – Филимон поднялся с лавки. – Так и делай. Если что непонятно или сомневаешься в чём, то у меня, Тита, Макара или Прокопа спрашивай. Я над каждым из твоих урядников кого-то из них приставил. Они-то тебе дури натворить и не давали. Сам при мне будешь. Понял, господин десятник розмыслов?!

– Так точно, господин наставник! – Сучок встал «смирно».

«А он-то откуда знает? Мои бы не проговорились. Значит, Лис ему за мной присматривать велел? Точно! Небось, сказал ещё: «Посмотри, господин наставник, годится Сучок али нет?» А вот хреном вам по всей роже, хрип порву, но докажу, что гожусь, и люди мои тоже годятся!»

– Вольно! Давай-ка присядем, – старый воин опустился на лавку.

Мастер последовал его примеру.

– Совет я тебе дать хочу, Кондрат, – Филимон сочувственно посмотрел на Сучка. – Ты не спеши всё сразу, даже то, что сегодня сам сказал, не спеши; подумай, что сразу, что потом делать, а то опять скакать начнёшь – это первое. Второе, никогда не забывай о своих людях, всегда найди время проверить, как они: сыты, здоровы, веселы, всего ли хватает? Если чего не хватает – исправь, если невозможно – объясни, почему и когда возможно станет, подбодри, пошути. Третье, не давай сидеть без дела, от этого всякие мысли ненужные в башку лезут. Сам тоже всегда при деле будь, ты не херувим с крылами, до всякой хренотени не хуже прочих додуматься можешь.

– Спаси тебя Бог, Филимон, – Сучок склонил голову.

– Погоди, я тебе ещё главного не сказал, – наставник положил руку на колено мастеру. – Запомни, Кондрат, накрепко запомни: в воинском деле можно учить только наказом и показом! Нет у начального человека права не уметь или не мочь того, что от своих людей требует! Сдохни, но выйди первым, переломи, превозмоги. Только так! Войско за командиром идёт, потому что он ведёт, а не гонит! Если сможешь за собой на смерть вести, то и право посылать на смерть за тобой признают – такой от века воинский уряд…

Долгожданный обоз появился ближе к вечеру. Длинная вереница телег, сопровождаемая десятком верховых, медленно оторвалась от кромки леса и поползла к парому. Время вдруг стало для плотницкого старшины тягучим, как патока. Хоть и знал он, что любезной его в обозе не будет, но всё же надеялся, вот и вытягивал шею, аки гусь, стараясь разглядеть её среди баб и детишек, но увы. Вот уже и Гаркуновы лесовики перегнали паром на тот берег Пивени, вот уже перевезли первую телегу, а он всё стоял, глядя на серых от усталости и тревоги женщин, прижимающих к себе непривычно тихих детей, всё равно надеясь увидеть милое лицо. Тщетно.

– Кондрат! – Отставной полусотник, как всегда, подобрался беззвучно.

– Я! – встрепенулся Сучок, сбрасывая оцепенение.

– Хорош столбом столбеть, делом займись! – по голосу наставника плотницкий старшина понял, что Филимону так же тошно, как и ему самому. – Снимай своих плотников со стен и дуй к боярыне да Илье, баб с детишками помоги разместить. Там всё готово?

– Так точно, господин наставник! – мастер и сам не понял, почему он ответил именно так. – Всё, что можно, под жильё приспособили, а постелями и кормёжкой боярыня занимается. Илюха с лесовиками вот-вот начнёт всех через реку переправлять.