Так не бывает, или Хрен знат

Если честно, так оно в жизни и было. Рубен, как заведующий гаражом, был очень прижимист. Шоферюги на него обижались. Урвать для себя канистру бензина было почти нереально. Новую запчасть если и выдавал, то со скандалом. И то после того, как сам убедится, что старая ремонту не подлежит.

– Ну и кум у тебя! – говорил в раздевалке председатель профкома Самуха, работавший у нас «вышкарём». – Век бы его не знать!

Такие наезды я глушил на корню:

– Про ваших кумовьёв, мужики, никто ничего не знает: как зовут, где живут, и есть ли они вообще. А вот моего кума каждый день вспоминают хренами!

К моему удивлению, старый стишок пришёлся всем по душе. Славка Босых попросил его переписать, Рубен удивлённо спросил: откуда я знаю его дядьку Витьку, а тётя Шура искренне засмеялась и увела меня в дом «приводить в божеский вид».

– И что ж тебе, мил человек, в этот день так не везёт? – спросила она.

Я ждал продолжения этой фразы, но её не последовало. Скрипнула дверца шкафа. Через пару минут я уже облачался в синие сатиновые трико и жёлтую майку с надписью «Урожай». Всё из гардероба будущего завгара. В углу у окна стрекотала машинка «Зингер». Принцесса на кухне споласкивала и протирала посуду. Из новенького проигрывателя транзитом через мою душу звучал незабвенный голос Ларисы Мондрус:

В новый дом недавно въехала я,
Нравится мне вся квартира моя.
Большие окна, шлёт
Солнце тёплый привет.
Жить бы тут сто тысяч лет.

Ничего, что стенка тоненькая,
Целый день там слышу музыку я.
В вечерний поздний час,
И даже утром, чуть свет,
За стеной поёт сосед:
«Ча-ча-ча!»

«Ча-ча-ча» в те времена не приветствовалось даже на бытовом уровне. А нам с пацанами эта песенка нравилась. Тёте Шуре, наверное, тоже. Не просто же так в её доме появилась эта пластинка? Макаренко она не читала, и сына воспитывала своеобразно. Вела себя с ним как со своим сверстником. А он буквально борзел и в глаза звал её Шуркой. Тем не менее у неё получилось. Не было у меня более верного друга, чем будущий кум.

На улице было жарче, чем в комнатах. Саманные стены летом дают прохладу, а зимой сохраняют тепло. Я молча уселся на нижнюю ступеньку крыльца, вытянул ноги, поскольку в паху ещё жгло, и с лёгкою грустью стал следить за своими старыми дружбанами, делая вид, что читаю журнал «Наука и техника. Рига». Они без меня не скучали и уже подыскали занятие по душе. «Кололи» двухтактный двигатель от турчка. Босяра удерживал кованую отвёртку, а Рубен осторожно постукивал по ней молотком, поминая недобрым словом подшипники коленвала. Тем не менее у них получалось.

– Отвёртку левей передвинь, ещё… крепче держи!

– Слушаюсь, товарищ завгар! – судя по этой фразе, горячие новости Славка уже рассказал, и теперь вот…

Я сначала подумал, что он прикалывается, типа тролит Рубена, а потом вспомнил, что нет, всё на полном серьёзе. Играя во что-нибудь понарошку, я тоже когда-то перерождался в образ, выпавший мне по жребию. Запылённый чердак становился кабиной настояшего бомбардировщика, где каждый из нас выполнял свою боевую задачу. Славка вёл самолёт, Рубен с тревогой посматривал в слуховое окно: нет ли поблизости вражеских «Фокке-Вульфов», а я, застывший у «спарки», ждал окончательного решения командира. Что делать? Уходить в облака или принимать бой?

Эх, было да быльём поросло. И ведь не вернёшь! Ну кто я теперь? Маленький неискренний старичок, урод с испоганенным взрослостью разумом. В любой детской игре я буду стопроцентно фальшивить и ненавидеть за это себя. Нет, невеликое счастье – пройти по второму кругу. Жизнь после смерти – это не путёвка в Артек. Когда рядом с памятью совесть, нет от такой жизни стопроцентной радости.

Высоко за моей спиной звякнула застеклённая дверь. Быстрые каблуки сбежали по высоким ступеням.

«Женька, – флегматично подумал я, – кто же ещё?»

Принцесса была в праздничном белом платье. Поравнялась со мной, обернулась, склонила голову к плечу. Лицо у неё какое-то переменчивое, играет эмоциями, так что после каждого нового взгляда его узнаёшь разве что по глазам. Они как ночные бабочки, готовые сорваться в полёт. То узкие и раскосые, а то… как взмахнут ресницами в полный размах!

«Не бойся, – прошептал ветерок, поднятый её платьем, – ты не скоро умрёшь…»

Слова (если только это были слова) ни капельки не утешили, а только ещё больше нагнали тоски. Зачем она мне?

А Женька уже стояла перед раскрытой дверью сарая.

– Мальчишки, – сказала она, – вы тут не заигрались? Руки мыть и быстро к столу! Тётя Саша зовёт.

– Ну, если завгар разрешит… – в этот раз прикололся Славка и не выдержал, сорвался на смех.

– Сейчас принесу магарыч, – подыграла ему принцесса. – Вам водку или вино?

– Нет! Мы пошутили! – испуганно пискнули пацаны.