…Так навсегда!

Отец был прав. Не так часто, конечно, как мама, которая, напомню, была права всегда, – но тоже. Мы действительно выиграли! Вновь прошли сито отборочного турнира, одолев старший пятый отряд, – несомненно, сказалось то, что удалось сохранить костяк команды с первой смены и что этот костяк сумел сделать верные выводы из своего трагического поражения.

А вот финал оказался слегка смазанным. Недаром «Звездная» дружина имела репутацию никчемных задохликов и очкариков – шесть-ноль! А то и даже все семь… и в чем-то даже ненужными оказались тактические схемы и сюрпризы, которые мы кропотливо отрабатывали накануне ночью под одеялом, в неясном свете карманного фонаря. Я и мяч-то руками потрогал всего несколько раз, и то лишь когда свободные от ворот бил… и потом сразу – почетную грамоту из рук отца на утренней линейке, и его торжественное объявление: «Победу в средней возрастной группе одержал Шестой Морской отряд!» Первый, так сказать, титул…

Вечером вожатый Миша сказал:

– Шестой морской, команда, кто в футбол играл, – после отбоя ко мне, в вожатскую. Только тихо…

О, мы уже со времен Валеры-Арелава знали, какой это Знак… какой Уровень! Высшая награда, даже выше торжественного вручения на линейке. Настоящее пацанское посвящение и приобщение.

На самом деле Мишей вожатого звали для простоты. И вообще, вожатым он изначально был подменным и время от времени подменял постоянного Серегу Гаврикова. Но в какой-то момент стал подменять его все чаще и чаще, пока однажды не подменил насовсем. Поговаривали, что сгубило Серегу как раз Джемете, а также неразделенное чувство к юной курсантше, руководившей каким-то младшим отрядом из «Звездной», и что где тут причина, а где следствие – установить уже не представляется возможным. Прямо не курортный поселок два на полтора гектара, а какая-то черная дыра и кроличий ход в подпространство порока. Ну и «Звездная» дружина, конечно. Все зло от нее…

А по удостоверению личности Миша был не то Мисхат, не то Мисхутдин… поэтому реально он сказал так:

– Э, слюш, пацаны, который футболь играл-выиграл cёднь! После отбой ка мне прихады, тока тих! Будем музику слушат, да, хароший такой музык! Настоящ, пацанск!

И мы все немедля замерли в трепетном ожидании и предвкушении.