Так добывалась Победа

«Из Мариуполя пишут (Мариуполь — город, из которого в 1941 году был эвакуирован наш трубопрокатный завод, а вместе с ним и я с семьей. — Примечание автора), что во время оккупации фашисты расстреляли десятки тысяч жителей. Коля, помнишь маленького Леника. Его родителей тоже расстреляли, а он спрятался от гестаповцев во дворе в дровах…»

Прочитал письмо я и задумался. Многое тогда промелькнуло в голове. Вспомнился Александр Михайлович Червяков — друг мой. Он вместе с сыном Володей пошел добровольцем в бригаду. Оба пали смертью храбрых. Признаться, я завидовал Червякову, что он служил с сыном вместе.

Я достал лист бумаги и написал:

«Нюся, немедленно выезжай в Мариуполь и привези Леника, пусть живет у нас».

Передал я письмо почтальону и, возвращаясь к машине, наткнулся на небольшую пушистую елочку, срезал ее.

Желающих устроить новогоднюю елку оказалось много. Где-то достали куски целлофана и фольги. Распечатали личные пакеты: вату употребили на снежинки, а бинты превратили в нитки. Елка получилась на диво. Ее установили на радиаторе машины. На ветвях раскачивались шары, звезды, кубики, а в центре красовалась большая луковица.

Стрелки часов приближались к двенадцати. Наполнив кружки, все молча стояли вокруг машины. Никто не решался заговорить первым. В лесной темноте елка, казалось нам, горела разноцветными огнями.

Майор Дудовцев произнес тост:

— С Новым годом, товарищи! За победу! За родных!

Онищук подал команду: «Салют!». Одновременно со всех сторон леса в сторону противника полетели белые, желтые, зеленые, красные ракеты. Я выхватил из кобуры пистолет и поднял его вверх. Выстрел я уже не мог расслышать. Загрохотали пушки: сотни снарядов и мин обрушились на голову врага.

Г. И. Старостин ОТ ВИСЛЫ НА ЗАПАД

12 января 1945 года рано утром мощный залп «катюш» известил челябинцев-добровольцев о начале артиллерийско-авиационной подготовки. К «катюшам» моментально пристроилась вся фронтовая артиллерия 1-го Украинского фронта. 240 стволов на одном километре посылали в сторону врага тысячи снарядов и мин, которые, словно гигантским плугом, вспахивали землю Вислинского плацдарма.

Сотни советских штурмовиков, бомбардировщиков, под надежным прикрытием истребителей, плотными боевыми эшелонами стремительно мчались в сторону врага, сбрасывали свой смертоносный груз на укрепления, утюжили их вдоль и поперек на всю глубину обороны.

Первая линия обороны противника трещала по всем швам, но враг был силен, коварен и оказывал упорное сопротивление.

Челябинские добровольцы, находясь на исходных позициях, бдительно следили за динамикой боя. Перед началом наступления во всех батальонах прошли митинги, партийные и комсомольские собрания. Тема была одна: «Разгромить гитлеровских оккупантов. Освободить братский польский народ от фашистских поработителей».

В этот исторический день на долю гвардейцев-челябинцев выпала почетная обязанность — действовать в передовом отряде корпуса.

Наш комбриг Герой Советского Союза М. Г. Фомичев вместе с комбатами находился на НП бригады и тщательно следил за изменением боевой обстановки.

В начале атаки советская пехота, сопровождаемая плотным огневым валом артиллерии и танками 25-го танкового корпуса, действовала успешно, но во второй полосе обороны противник оказал ей упорное сопротивление и предпринял несколько ожесточенных контратак. Бой стал принимать затяжной характер, продвижение танковых частей замедлилось.

Во второй половине дня М. Г. Фомичев, глянув на часы, дал команду: «Товарищи комбаты! Пора!»

Грозно заревели мощные двигатели. Бригада с приданным ей тяжелым танковым полком и другими частями усиления рванулась к вражеским позициям. На многих танках разместился десант. От гула и грохота машин дрожала земля.

Январский день шел к концу. Смеркалось. Танки с десантом достигли небольшого польского фольварка, от которого фашисты оставили одни печные трубы. И тут налетели вражеские бомбардировщики. Они обрушили на нас сильный удар. Враг рассчитывал расстроить наши боевые порядки, посеять панику и хотя бы на время остановить советские танки. Но закаленные в боях гвардейцы-добровольцы не дрогнули. Машины быстро рассредоточились и, не сбавляя скорости, пошли дальше.