Тайный заговор Каина

— Комната с телефоном наверху, — сказала полная официантка. — Вы можете позвонить прямо сейчас. Я засеку время.

Она, подойдя за стойку к автоматическому телефонному счетчику, установила указатель на ноль и, нажав кнопку, кивнула мне.

Путь в комнату с телефоном лежал через коридор, в котором стоял запах готовящейся пищи. Найдя в своей записной книжке телефонный номер Крошки, я набрал его и, услышав повторяющиеся гудки, испугался, что никто не ответит. Наконец послышался женский голос:

— Барлоу!

Это была жена Крошки, в девичестве Эллен Герберт. Крошка женился на ней, удочерив ее дочь, которая уже превратилась в красивую молодую леди двадцати четырех лет. Она изучала германскую филологию в Вольном университете Берлина.

— Эллен, это Ричи Марк.

— Ричи! — У Эллен был низкий, грудной голос, что необычно для миниатюрной, голубоглазой блондинки. — Откуда ты звонишь?

Я объяснил.

Я выглядывал, не подойдет ли кто к двери комнаты. Бизнесмены были теперь заняты оживленной беседой. Вошли еще двое водителей тягачей, и один из них, бросив монету в музыкальный автомат, выбрал мелодию. Меня интересовало, контролировалось ли время моего разговора, и если да, то делала ли официантка лишь это. Мне она была не видна.

— Крошка в Берлине?

— Нет. Он в Лондоне. Кое-что записывает. Мы ждем его послезавтра. Могу ли я чем-то помочь тебе?

Вернулась официантка. Она приняла заказы у зашедших водителей. Один из них похлопал ее по заду, она шутливо дала ему пощечину. Я быстро сказал в трубку:

— Это кажется невероятным, позже я все объясню, но сейчас… — Я описал Камплоха и попросил ее найти на стенде в баре его фотографию, надеясь, что на ней будет его имя.

— Хорошо, подожди.

Двое мужчин, которым, видимо, принадлежал автомобиль, стоящий у ресторана, теперь обернулись и смотрели на телефонную будку. У них были обыкновенные лица, которые не запоминаются надолго. Тот, который курил сигару, сказал что-то второму, кивнувшему в ответ. Мне становилось жарко в закрытой кабине. Стоял сильный запах лука и жира. Мне хотелось открыть дверь. Сколько времени понадобится Эллен? Я занялся разглядыванием стен кабины, покрытых телефонными номерами, рисунками, именами. Кто-то вырезал свастику на деревянной панели возле телефона. Ниже кривыми буквами было нацарапано: «Восстань, Германия!» Под этим какой-то шутник добавил: «Дерьмо!»

— Ричи! — послышался сдавленный голос Эллен.

— Ты нашла фотографию? Как его зовут?

— Да. Но я могла бы сказать тебе, кто…

— Кто он, Эллен? Кто?

— Ну ладно, это Виктор Делакорте. Я уверена, ты помнишь это имя — профессор доктор Делакорте, не так ли? — Вдруг голос Эллен начал затихать, и я уже не мог различить слов. Я весь покрылся потом.

Нет, я не забыл это имя — профессор Делакорте, который был одним из психиатров, ответственных за планирование и осуществление акции массового умерщвления Т-4.

Он составлял анкеты, рассылавшиеся по институтам, занятым изучением нервной системы, выполнял функции эксперта, «тренировал» большое число докторов, инспектировал госпитали, газовые камеры, концентрационные лагеря.

Профессор Делакорте, а теперь Клеменс Камплох, директор трювельской больницы и любовник Лилиан!

В телефонной кабине ресторана стоял сильный запах лука и жира.

— Ричи… ты еще там? — послышался голос Эллен.

— Да…

— Зачем тебе знать о Делакорте? Скажи мне, что случилось! Я боюсь…

«Я тоже», — подумалось мне.

Двое мужчин все еще наблюдали за мной. Один что-то шепнул другому, тот кивнул.

— Для беспокойства нет причин, — сказал я, прочищая горло. — Но окажи мне, пожалуйста, небольшую услугу. Позвони Крошке и скажи ему, что я, кажется, нашел Делакорте.

— Что ты сделал? — было слышно, как она затаила дыхание.

— Скажи Крошке, чтобы он позвонил доктору Парадину во франкфуртский окружной суд. Он может найти номер телефона в справочнике. Могу я надеяться на тебя?

— Конечно. Повтори, пожалуйста, имя.

— Парадин. Крошка его знает. Он работал когда-то переводчиком на пункте военной полиции. Парадин скажет Крошке, что делать дальше. Нам необходимы свидетели.

— Я позвоню прямо сейчас. Может, я могу сделать еще что-то?

— Этого довольно. Я должен ехать. Спасибо, Эллен. Пока. — Я нажал на рычажок телефона, но продолжал держать трубку, делая вид, что продолжаю разговаривать. Официантка что-то писала в блокноте, двое мужчин заполняли чек. Я лихорадочно ожидал, пока они выйдут, что подтвердило бы их незаинтересованность моей персоной.

Эти двое встали. Официантка помогла им надеть тяжелые зимние пальто, и они направились к выходу. Я вышел из кабины, допил в баре свой коньяк и выпил немного пива. Я не спешил. Стоя у стойки бара, я искоса поглядывал в окно, пытаясь проследить за двумя мужчинами, только что вышедшими на улицу. Но, выйдя, они мгновенно исчезли в густой снежной пелене, и я повернулся к официантке, чтобы расплатиться.

Официантка взглянула на телефонный счетчик.

— Удачного путешествия, — глупо произнесла она. Несмотря на щедрые чаевые, она не поблагодарила меня. Лицо официантки было бледное, возможно, она плохо себя чувствовала.