Чтобы выяснить это, была проведена целая серия исследований. Результат одного из первых исследований, в ходе которого сравнивался терапевтический эффект устного и письменного высказывания, проведенного психологами Эдвардом Мюрреем (Edward Murray), Алисией Ламнин (Alicia Lamnin) и Чаком Карвером (Chuck Carver) с факультета психологии Университета Маями, оказался довольно обескураживающим. Участникам, разделенным на три группы, было предложено изложить в письменном виде какое-либо травматическое впечатление, эпизод из повседневной жизни или рассказать о своем травматичном опыте психотерапевту.
В результате те, кто описал на бумаге травматическое событие, не получили облегчения, напротив, они чувствовали себя расстроенными и угнетенными; с другой стороны, разговор с психологом смягчил тяжелые воспоминания, повысил самооценку и внушил оптимизм.
Основываясь на этих результатах, авторы исследования пришли к выводу, что имеет значение не столько внешнее выражение чувств, сколько осмысление пережитого опыта.
В последующей серии исследований ученые приняли во внимание разочаровывающий опыт первого эксперимента: описывая в дневнике свои неудачи и несчастья, мы расстраиваемся, однако, по происшествии времени, этот опыт приносит как психологическую, так и физическую пользу.
Например, было отмечено, что пациенты, страдающие соматическими заболеваниями, которых попросили регулярно вести дневник, поправлялись гораздо быстрее и охотнее проходили медицинский осмотр; кроме того, их иммунная система окрепла за тот месяц, что они делали записи в дневнике; те из них, кто страдал астмой или ревматоидным артритом, наконец, почувствовали улучшение или хотя бы ослабление боли.
Другие факторы играют важную роль в освобождающем эффекте письма. Например, Эдна Фоа (Edna Foa), Крис Молнар (Chris Molnar) и Лори Кешман (Laurie Cashman) из Психиатрического института Восточной Пенсильвании выяснили, что жертвы изнасилования, описавшие это травматическое событие, следуя хронологии произошедшего, были спокойнее, чем те, кто оставил беспорядочное описание своего травматического опыта.
Джеймс Пеннебейкер (James Pennebaker) и Марта Френсис (Martha Francis) из Южного методистского университета впоследствии продемонстрировали, что участники, описывавшие свои несчастья или травмы и использовавшие при этом рефлексивные выражения (такие, как «я отдаю себе отчет», «я сознаю» и т. п., в соответствии с выводами исследования Мюррея), извлекли больше пользы из этого упражнения. Такой же эффект наблюдался в результате изменения перспективы при описании события. Отмечалось, например, что, описывая случившееся некоторое время спустя, участник использовал различные местоимения (если рассказ начинался от первого лица единственного числа, то затем он продолжался от «мы», «он/она» и т. п.). Эта разница могла свидетельствовать о постепенном обретении контроля над происшедшим по мере того, как проходило время.
С другой стороны, избыточное использование единственного числа было признаком стагнации. Выяснилось, например, что такой способ выражения характерен для страдающих депрессией.
Те же самые Пеннебейкер и Френсис вместе с Трайси Мейн (Tracy Mayne) из Калифорнийского университета проанализировали «литературные» отдушины многочисленной группы участников, показав, что чем чаще они использовали позитивные утверждения (такие, как «поправиться», «обрести равновесие», «идти вперед» и т. п.), тем реже в их описаниях встречались слова, связанные с несчастливым прошлым, поскольку в процессе письма участники сумели переосмыслить и отпустить его.
• Заведите небольшую тетрадь или блокнот и носите их всегда с собой.
• Найдите место, где можно было бы спокойно писать.
• Когда вы ощущаете что-то особенное, вспоминаете события собственного прошлого или забытые сны, то сразу же делайте заметки в дневнике.
• Перечитайте написанное, прежде чем лечь в постель; используя естественную способность перерабатывать во сне эмоциональный опыт, просмотрите еще раз написанное на ночь глядя. Это поможет вспомнить забытое и переосмыслить пережитое.
Мы можем плакать от горя, от страха, от отчаяния, от радости… и, наконец, когда мы режем лук! Слезы в действительности являются реакцией на многочисленные стимулы, иногда эмоциональные, иногда связанные с простым раздражением глаз; кроме того, плач всегда представлял собой очень сложную форму поведения, обусловленную культурными нормами, личными отношениями, воспитанием и половой принадлежностью.