Тайный детонатор

Гуляя по городу, Сергей очутился рядом с кафе «Уральское», с тем самым кафе, куда он зашел в тот злополучный день 15 марта. Он присел за свободный столик. Снова думы… А может, все-таки подать рапорт о переводе в Челябинск? Мотив есть: рядом родной Оренбург, где пожилая мать и сестра. А как тогда насчет Москвы и отряда «Антитеррор»? Только появится ли такой отряд? Как говорил Царегородцев, все будет решать высшее политическое руководство. А его мнение может быть однозначным: в стране победившего социализма терроризма быть не может. Что ж, ему, Сергею Дружинину, и на Балтике неплохо, он к ней привык. Полюбил до конца не восстановленный Калининград-Кенигсберг, с его кафедральным собором, памятником Канту, набережной реки Преголя. Привык выезжать на море в Янтарное или Зеленоградск. А Куршская коса? С одной стороны Балтийское море, с другой Куршский залив. Красота!

Народу в кафе было немного, как тогда, в марте. Видимо, потому что в жаркую субботу большинство населения устремилось на природу, к озерам. «Хорошо бы сейчас увидеть Татьяну, — подумал Сергей. — Интересно, как она поживает со своим дирижером? И догадывается ли, какую роль сыграл ее бывший муженек в деле подрыва трамвая?» А ведь для него, Сергея Дружинина, все началось с ее пятнистой шубки. Так в личную жизнь человека вторгается его величество случай! Вот и сейчас вдруг откроется дверь в широкий обеденный зал, и на пороге появится…

Дверь действительно открылась, и на пороге появилась… нет, не Татьяна. Летнее платье, светлые волнистые волосы и хозяйственная сумка в руке. Юля оглядела зал и, заметив Сергея, помахала ему рукой. Дружинин был настолько заворожен ее появлением, что не удосужился даже сделать взмах рукой в ответ. Юля подошла к его столику:

— К вам можно присоединиться?

Он быстро поднялся, придвинул к ней стул. Они сидели друг против друга, и Сергей почувствовал, что все его воспоминания, размышления и переживания разом отошли на задний план. Он улыбнулся:

— Как ты здесь очутилась?

— Приехала на субботу и воскресенье маму проведать. Наталья на эти дни уезжает к мужу в Елань. Еду в трамвае, кстати. В трамвае № 3, помнишь?

— Еще бы…

— Еду и вижу, как ты бредешь, прихрамывая. Я сошла на остановке — и за тобой. Ты так ногу и не вылечил?

— Когда мне… Даже хуже стало.

— Придется тебя лечить.

— Я с тобой в Курган не поеду. Лучше ты со мной на Балтику.

— Я уже об этом слышала.

Помолчали. Юля улыбнулась, но Сергей был задумчив.

— Ты что, обиделся? — спросила она.

Он не ответил. Но после небольшой паузы спохватился:

— Извини, я забыл. Что будем есть, пить? Ты же голодная, с поезда.

Юля запротестовала:

— Извини, не могу. Наталья уехала вчера вечером, и мама всю ночь одна. Беспокоюсь за нее. Все, Сережа, — Юля посмотрела на большие часы, висевшие у входа. — Буду рада увидеть тебя снова.

— А будет снова?

— Это от тебя зависит.

— И от тебя.

— Ты бы хоть улыбнулся.

— Если приеду, где ты меня будешь лечить?

— У нас на Южном Урале прекрасные санатории. Во многих из них лечат опорно-двигательный аппарат. Место тебе найдем. Пока, бегу…

Она подхватила свою хозяйственную сумку и легкой походкой стала удаляться в сторону двери. В такт движению постукивали каблучки летних туфель. Сергей провожал ее взглядом.

Его раздумья прервал голос официантки. Это была та же самая курносая толстушка, что 15 марта принимала у него здесь заказ.

— Что желаем?

Как и тогда, в марте, Сергей заказал двойную порцию пельменей со сметаной, томатный сок и неожиданно для себя заказал еще и сто граммов водки, хотя водки ему совсем не хотелось.