– Верка всё старьё снесла: и забор, и дом. На чистом месте решила строиться, – растолковывал участковый. – Видите, площадку очистила да булыжником её замостила.
– По-барски, – оценил Сизов. – Чую, под твоим неусыпным надзором, Фёдорыч, она творила отсебятину.
– Двор в два раза увеличила, а ведь я её упреждал, что поставлю исполком в известность.
– Сообщил? – ухмыльнулся Сизов.
– Закрутился, – смутился участковый. – Я её в магазине ущучить пытался, там у неё хоромы настоящие, там она и кучумала, пока строительством занималась. А ты, вот, подкалываешь всё, Тихон Семёнович, а ответь мне, старому дураку, у исполкома что своих глаз нет, чтоб за таким жульём и самоуправством следить? Советская власть как-никак! Кто контролировать должен?
– Есть глаза, да залиты они денежными знаками!
– Конкретнее! – оборвал обоих Жогин. – Незаконным строительством позже заниматься будем. Сейчас – по делу, Казимир Фёдорович, и короче.
– Забор-то тесовый поставила, – продолжал гнуть своё участковый, – ворота двухстворчатые, а новый дом отнесла метров на десять – пятнадцать. Раньше любой алкаш в окошко к ней прямо с набережной стук-стук, она или дед Архип ему бутылку – и расстались. А теперь в калитку не достучаться да и орать бесполезно, только блатнякам путь свободен, но в такой поздний час они никому не откроют.
– Это чем же старый хрыч молодуху завлёк? Каким секретом владеет?
– Вам бы только посмеяться, Тихон Семёнович, – нахмурился участковый. – Дед Архип – надёжная Веркина охрана и в магазине, и здесь. Верным псом служит уже несколько лет, а вот кто кого первым приручил и на каких условиях, то неведомо. Собственными руками Архип мастерил здесь многое, видать, заработал тёплое местечко возле хозяйки на старости лет.
– Мудрёная баба, – крякнул Сизов, прошёлся вдоль ворот, упёрся плечом, неожиданно те легко поддались. – На засов не заперты, – хмыкнул он, – укреплены крючками снизу и сверху. Промашку дал охранник: если перемахнёт, кто ловчее, крючья долой, и путь во двор свободен.
– Ворота ломать? – вскинул глаза Жогин.
Сизов пожал плечами, покривил губы.
– Другого способа не вижу. – Он повис на воротах, подтянулся, оглядел двор и позвал следователя:
– Александр Григорьевич, гляньте туда. Если зрение меня не подводит, у пристроя брезентом легковушка накрыта.
Жогину понадобилось мгновение, чтобы оказаться рядом.
– Небольшая машинка… вы не ошиблись. Но марку определить не берусь.
– «Москвич»! Что гадать? Ничего другого здесь быть не может. В розыске он и значится!
Оба спрыгнули на землю, уставились друг на друга, выжидая, кто начнёт первым. Жогин понимал, что согласно должностному рангу решать ему, поэтому не спешил, взвешивал «за» и «против».
– Права на ошибку мы не имеем… – медленно начал он.
– Брать надо всю эту сволочь! – горячился Сизов. – Нет времени на раздумья. Брать, пока глаз не продрали.
– Значит, ломать?
– Зачем ломать? – встрял позабытый всеми Пастухов. – А цыгана вы для чего брали? Комедию сыграть? Вот я им и сбацую яцу, яцу, перепаяцу!
– Вы?..
– Подмогни-ка, капитан! – Пастухов на глазах преобразился в шаловливого малого с базара, опёрся ногой в сцепленные пальцы обеих рук Сизова и, легко забросив тело на ворота, мягко приземлился во внутренней части двора.
Казалось бы, проделано было всё бесшумно и молниеносно, но, словно поджидая именного этого, распахнулась дверь пристроя, и в одном исподнем на порог выскочил крепкий мужичок с двустволкой:
– Кого черти несут? – грозно рявкнул он. – Отвечай, иначе порешу!
И тут же громыхнули выстрелы из обоих стволов, дождь дроби осыпал ворота.
– Дед Архип! – узнал Гордус, успев оттолкнуть Жогина и Сизова.
За воротами внутри двора охнул Пастухов.
– Задело? – притиснулся ухом к воротам участковый.
– Ногу царапнуло, – чертыхнулся цыган. – Готовьтесь, сейчас я ворота открою.
– Вылазь на свет, зараза! – орал между тем Архип, перезаряжая стволы. – Теперь картечь у меня. Отправлю вмиг на тот свет!
– Да что ж ты лаешься, мил человек? – подал жалобный голос цыган, затевая игру. – Свой я! Иль не узнаёшь, Архипушка, старого дружка? Знаешь же, зачем я пожаловал…
– Это по заборам-то свой, мать твою!
– А иначе как добраться? Ты засовы понаставил вон какие!
– За водярой?
– А то за чем же…
– Дурак! Ночь уходит, а ты бормотухи не нажрёшься.
– Так башка ногам указ, раз больна.
– Один?
– Ты ж видал, когда палил.
– Не сдох и моли Бога. Имя, имя скажи. Что-то знаком голос, а не узнаю.
Отодвигая Архипа в сторону из-за его спины вывалился в одних трусах брюхатый громила с револьвером:
– Посторонись, дед! Поглядим, свой там или пёс паршивый к нам забрался…
Брюхатый, не целясь пальнул перед собой из револьвера, его пошатывало и от выпитого, и со сна:
– Кажись, не попал, – он начал водить стволом, выцеливая. – Я ему для начала ноги продырявлю, чтобы по чужим дворам не шастал, а там глянем, свой или с чужих краёв.
– Стой, Каплун! – Архип, отбросив ружьё, перехватил его руку с оружием. – Включи-ка лучше свет. Вдруг наш. Не бери лишнего греха на душу.