Тайны взрослых девочек

Он увлек ее за собой, крепко взяв за руку, и Лена с удивлением почувствовала, что подчиняется с удовольствием и готова идти вот так за ним не только в зал кинотеатра. Это странное и давно забытое ощущение поразило ее. Отношения с Никитой строились совсем иначе. Он не вел ее за собой, даже не звал идти рядом. Она просто была – тогда, когда ему удобно, когда ему нужно, когда он хочет. И послушно исчезала, как только у него возникали дела или просто портилось настроение. Вечный зал ожидания.

Фильм оказался хорошим. Лена не особенно знала старый итальянский кинематограф и эту картину видела впервые. Черно-белые фигуры на экране, красивая музыка, напряженное действие настолько захватили ее, что Лена забыла обо всем. Даже о том, что в кинотеатре она сидит не с Никитой.

После сеанса, забрав в гардеробе ее плащ и свою куртку, Голицын заявил тоном, не предполагавшим возражений:

– Сейчас мы попьем кофе в одном немного волшебном месте, а потом я провожу вас домой.

– И вы не хотите даже спросить, не ждет ли меня дома кто-нибудь?

– Нет, Елена Денисовна, не хочу. Потому что знаю – не ждет. А мне почему-то не хочется вас отпускать.

– Вы не оставили мне выбора, – улыбнулась она.

Они оказались в маленькой уютной кофейне наискосок от торгового центра. Несмотря на поздний час, здесь пахло свежей выпечкой и только что сваренным кофе. Голицын кивнул женщине за барной стойкой, и та мгновенно положила на столик перед Леной кофейную карту.

– Вам как всегда? – обратилась она к Голицыну.

– Да, пожалуйста. Только воду похолоднее.

Лена с любопытством изучала витиеватые названия. Увы, они ни о чем ей не говорили, и она беспомощно подняла глаза на своего спутника:

– И как в этом разобраться?

– Если доверитесь моему вкусу, закажу то, что пью сам.

– У меня снова нет выбора?

– Нет! – весело подтвердил Павел и помахал женщине за стойкой: – Алена Николаевна, девушке то же, что и мне.

– Вы, смотрю, завсегдатай?

– Да, люблю здесь иногда поработать. Кофе отличный, вишневый штрудель – просто верх совершенства, да вы и сами сейчас убедитесь. Народа много не бывает, это тоже большой плюс. Сажусь вот здесь у окошка и пишу себе.

– Принципиально дома не работаете?

– Почему? Раньше очень любил. У меня кабинет удобный, библиотека – все, что нужно, под рукой. Но сейчас я никак не могу себя заставить проводить дома хотя бы часть времени. Мне все там напоминает… Но это кафе я и раньше любил. А теперь вот и в торговом центре сижу, и вообще везде, где есть стол и стул. Чем хороша профессия писателя – ничего особенно не нужно.

Совершенно незаметно на столике перед ними появились два небольших подноса. На каждом дымилась чашка черного кофе, стоял стакан с водой, а на тарелках благоухал теплый вишневый штрудель с шариком ванильного мороженого. Лена втянула носом аромат и почувствовала, как почему-то стало тепло на душе, словно запах свежей выпечки и кофе вернул ей утраченное душевное равновесие. Как будто ничего в мире больше не важно и существуют только это кофе и истекающий вишневым соком рулет из слоеного теста.

– Павел, вы были правы, это волшебное место, – восхищенно выдохнула она. – Здесь как будто время замерло, а вокруг ничего не происходит.

– Вы тоже заметили? – улыбнулся Голицын, аккуратно отрезая кусочек штруделя. – Когда я сюда впервые попал, у меня было такое же ощущение – как будто ничего больше не осталось на свете, только это. Говорят же, что самые волшебные ароматы на свете – запах кофе, выпечки и книжных страниц. Словом, это абсолютно мой рай.

Какое-то время оба молчали, поглощенные трапезой. Лена чувствовала, что Голицын исподтишка наблюдает за ней, и понимала, что краснеет. Хорошо, что в кафе было полутемно и от пламени свечи на столе на лица падали отсветы, мешавшие разглядеть ее смущение.

– Если вы хотите что-то спросить о Жанне, спрашивайте, – вдруг попросил он. – Мне даже легче, когда я о ней говорю, как будто она все еще жива.

Лена пожала плечами. Вряд ли Павел Голицын мог сказать ей что-то новое, а в сотый раз выслушивать, что Стрелкова была святой, почему-то не хотелось. Но один вопрос все-таки ее волновал.

– Скажите, Павел, а почему вы решили, что какая-то часть дневников Жанны хранилась не дома? Что там могло быть такого, что заставило ее прятать их?

– Этого я не знаю. Но примерно год назад Жанна попросила меня познакомить ее с одним моим приятелем, Матвеем Деевым. Слышали о таком?

Лена криво усмехнулась. Матвей Деев был криминальным журналистом, подвизавшимся на всякого рода расследованиях, и его работа частенько заставляла нервничать сотрудников прокуратуры.

– Разумеется, я его знаю. Но что от него нужно было Жанне?

– Мне она тогда не сказала, я просто выполнил ее просьбу и познакомил их. А вчера позвонил Матвею и напрямую спросил, чего она хотела. Знаете, выяснилась довольно любопытная вещь. Вы ведь наверняка знаете, кем был его отец?