Тайны и парадоксы времени

Прошло, однако, около двух лет, любопытство постепенно взяло вверх и захватив с собой в качестве официального предлога для «нечаянного» возобновления разговора пару собственных, уже вышедших к тому времени статей на эту тему, я отправился в путь. Впечатление было такое, что Евгений Иосифович ждал этого визита, во всяком случае ни малейшего удивления по этому поводу не высказал. Разговор сам собой зашел о политике (самая модная тема времен Перестройки), предстоящих выборов первого президента России. «Да, интересное время сейчас!» — привожу его слова не совсем дословно, — «Однозначно в президенты изберут Ельцина, это всем понятно. Горбачев уйдет, СССР распадется, война между армянами и азейбарджанцами продолжится, но при этом еще подошли вплотную к войне Молдавия, Грузия, Чечено-Ингушетия, Средняя Азия. Тут еще Украина как зубная боль.» Рассказывал он в общем-то невероятные вещи, подкрепляя выводы вполне логичными фактами; все это было чрезвычайно интересно, но пора было брать быка за рога.

— Евгений Иосифович, все это достаточно убедительно, вы случайно не в Будущем про все это узнали? — на всякий случай улыбнулся, а вдруг его прежнее заявление о машине времени было лишь шуткой?!

Нет, на самом деле я не так хорошо знал историю, да и многое успел забыть. Знал бы, что история мне может пригодиться, может все не так бы было... — он закурил папиросы («Чертова привычка, никак не отвыкну!»), с самым серьезным выражением на лице устроился поудобней на стуле (как оказалось, надолго — на весь рабочий день) и стал говорить. Более удивительного и одновременно нереального устного рассказа ни мне, ни тому, кому я впоследствии давал послушать четыре полностью записанные кассеты, еще не приходилось слышать. Ввиду того, что Евгений Иосифович достаточно часто делал значительные отступления, рассказ привожу с чрезвычайно большими сокращениями:

"Я был тогда, в 23-м веке, еще совсем молодым подростком. Однажды вдвоем вместе с девушкой, чуть старше меня по возрасту, мы попали внутрь машины времени. Каким образом и с какой целью — эту тайну я унесу с собой в могилу. Мы собирались отправиться в гораздо более раннее Время, но так уж случилось, что в тридцатых годах этого (вашего) века мы потерпели аварию... Я сильно ударился головой, в таком состоянии лететь дальше не имело смысла. Спутница моя была не в лучшем положении. Но не физические травмы были более всего страшны.

Ужас сковал нас, когда выяснилось, что поврежденная Машина не сможет вернуть нас обратно!! Возможно существовал какой-то выход из этой ситуации, но я был тогда лишь несмышленным мальчиком, и все, что смог придумать — облегчить машину на вес самого себя. Пусть хоть один человек долетит домой, и поэтому без колебаний я затолкнул девушку внутрь. Кроме того, могло случиться так, что у машины не хватит энергии долететь до ХХШ века, но где бы она не совершила вынужденную посадку, везде она оказалась бы ближе к своему Времени и дальше от вашего жестокого века. Остаться в ХХ веке гораздо страшнее, чем где-нибудь. попозже. Тем более, что мы хоть и слабо, но все же знали, чем опасно то место и именно то время, где находились.

СССР — начало тридцатых.

Именно поэтому в вашем Времени остался я. Поначалу я надеялся на какую-то помощь, но никто за мной так и не прилетел. Из-за травмы я какое-то время болел, меня подобрали добрые люди, и их семья стала впоследствии моей родной. И хотя отношение ко мне было хорошим, тем не менее, признаться, я почти возненавидел это Время. Первый шок прошел, когда я впервые в жизни прокатился на велосипеде. Самые незабываемые впечатления!!! Да, и в ХХ веке есть свои маленькие радости!..

Потом вырос, поехал учиться в Ленинград на библиотекаря. Стал встречаться с писателями, в основном с молодыми, которые тогда только-только начинали робко пописывать, но которые, как я помнил, обязательно прославятся. Не удивляйтесь, что у меня теперь столько рукописей и автографов писателей.

Я помнил, что скоро должны начаться бессмысленные аресты и расстрелы ни в чем не повинных людей, которые впоследствии будут осуждены всеми, в том числе и самими советскими людьми. Насколько мелочны и бессмысленны все эти революции, войны, вся эта суета, если заранее знать, к чему это приведет. Мне, как человеку инородному в этом Времени, ни во что нельзя было вмешиваться. Да и не было никакого желания участвовать во всем происходящем, это как читать детектив с известным финалом. Но одно дело знать о грядущих событиях, другое дело суметь воспользоваться своими знаниями. У себя мы не привыкли особенно держать язык за зубами, да и к тому-же я «знал слишком много», вот и сболтнул лишнего. Формальной причиной было то, что я якобы таскал в кармане пиджака фотографию Сталина с проколотыми булавкой глазами.