Читаем Тайная жизнь растений полностью

Его взгляд помутнел, глаза закатились. Он побледнел как полотно, кожа на лице напоминала с виду кусок мятой бумаги, обтянутый сверху тонким полиэтиленом. Он весь сжался, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик. Но, несмотря на сопротивление, его рот сам собой широко открылся, точно он собирался заниматься вокалом, и наружу вырвался вопль. «Аааа!» Это было похоже на рычание дикого зверя. Он схватился за ворот футболки и начал тянуть его вниз, словно был не в силах терпеть жар внутри себя. Тонкий хлопок с треском разорвался. Этого ему было мало, он принялся разрывать все, что было на нем надето. Почти голый, он начал царапать себя ногтями. Обеими руками он терзал бледное, давно не видевшее солнца, тело. Во мгновение ока его грудь покрыли беспорядочные красные полосы, напоминавшие следы от граблей. Будто изнутри его пожирал огонь, он катался по циновкам, жестоко ударяясь головой то об пол, то об стены. Капли пота и крови стекали по его искаженному лицу. Он все время кричал. Его тело сотрясали приступы агонии, будто у него внутри жил зверь, который захотел выбраться наружу.

Оцепенев от ужаса, я просто стоял и смотрел. Наконец, совладав с эмоциями, попытался схватить его, как-то сдержать, но справиться с ним я не мог. Не знаю, откуда в нем было столько сил. Внутри у него будто взорвалась бомба. Словно где-то в его теле готовился взрыв, и вот — настало время. Или его тело само по себе было бомбой, может, это даже ближе к правде. Как и говорила мать, брат, обычно спокойный, вдруг переставал понимать, где он, кто он. В такие минуты он разрывал на себе одежду, катался по полу, царапая себя, рвал на голове волосы. Все было точно, как она описывала. Словно это было шоу, разыгранное специально в доказательство ее слов. А что еще говорила мать?

«Во время приступов он разрывает на себе одежду, царапает себя до мяса, рвет на голове волосы… Он как будто в агонии. Он ползает голый, делает непристойные движения. Даже говорить стыдно… Он совершенно теряет контроль над собой… На это просто невозможно смотреть…» — вот что еще говорила мать. Задыхаясь, я бросился к нему. Он крутился на полу, будто его затягивало в водоворот, срывал с себя оставшуюся одежду, его лицо в разводах пота и крови было страшно — на это и правда было невозможно смотреть. Я запачкал лицо и одежду в его крови, поте и слезах, я просто не мог дальше быть свидетелем всему этому.

Есть кто-нибудь дома? Домработница ушла на рынок, ее нет. Бешено колотя ногой в дверь, я закричал:

— Сюда! Сюда! Помогите!

Отец пришел не сразу. Брат уже сорвал с себя всю одежду и совершенно голый ползал по комнате, то ли рыдая, то ли истерично хохоча, когда дверь в комнату отворилась, и отец появился на пороге. Я не сказал ни слова, а только указал кивком на брата. Хотя это было необязательно. Отец все видел и слышал сам. Однако он был спокоен. С непроницаемым лицом он наблюдал за братом.

— Отойди от него, — только и сказал он.

Что он такое говорит?

— Отец, ты что, не видишь, как он мучается? Отойти? Да как это можно?

Но отец был непреклонен.

— Оставь его в покое и уходи отсюда! — отрывисто и жестко выкрикнул он.

Его голос звучал так решительно, твердо, как никогда раньше, и я не мог ослушаться. Я отпустил сотрясающееся в судорогах тело брата и, схватив свои вещи, выбежал из комнаты. Отец с грохотом захлопнул за мной дверь.

— Дурак, — донеслось мне вслед.

Я не сразу понял, кого имел в виду отец.

Приступ у брата продолжался около получаса. Отцу было прекрасно известно, что во время приступов брат крушит и ломает все вокруг. Но так же хорошо он знал, что если пытаться сдержать его силой, будет еще хуже. Поэтому я догадался, что «дураком» он мог назвать только меня.

Комната брата представляла собой печальное зрелище. Будто и вправду там разорвалась бомба. Повсюду в беспорядке валялись сломанные, разбитые вещи. Среди обломов и осколков лежал брат. Его глаза были закрыты, конечности бессильно раскинуты. Вид его обрубленных по колено ног резанул глаза. Царапины и ссадины на всем его теле будто свидетельствовали о разразившейся здесь недавно битве. В комнате стоял специфический запах. Повсюду была его сперма. Так вот откуда этот странный запах, заполнивший помещение, и вот почему я чуть не упал, поскользнувшись у входа. В смятении я замешкался у двери, не зная, куда ступить. Жалость и отвращение, боль и злорадство — сложные чувства наполняли мою душу, смущая, не давая решиться и сделать шаг.

— Отойди.

Я все стоял, нахмурившись, на пороге, когда подошел отец, и, заставив меня посторониться, направился к брату. Вздохнув, он открыл окно, приподнял брата, который все еще лежал на полу, и потащил его в ванную, бормоча что-то себе под нос. Брат обхватил отца за шею, как делают маленькие дети, когда их берут на руки. Похоже, сознание возвращалось к нему.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Измена. Я от тебя ухожу
Измена. Я от тебя ухожу

- Милый! Наконец-то ты приехал! Эта старая кляча чуть не угробила нас с малышом!Я хотела в очередной раз возмутиться и потребовать, чтобы меня не называли старой, но застыла.К молоденькой блондинке, чья машина пострадала в небольшом ДТП по моей вине, размашистым шагом направлялся… мой муж.- Я всё улажу, моя девочка… Где она?Вцепившись в пальцы дочери, я ждала момента, когда блондинка укажет на меня. Муж повернулся резко, в глазах его вспыхнула злость, которая сразу сменилась оторопью.Я крепче сжала руку дочки и шепнула:- Уходим, Малинка… Бежим…Возвращаясь утром от врача, который ошарашил тем, что жду ребёнка, я совсем не ждала, что попаду в небольшую аварию. И уж полнейшим сюрпризом стал тот факт, что за рулём второй машины сидела… беременная любовница моего мужа.От автора: все дети в романе точно останутся живы :)

Полина Рей

Современные любовные романы / Романы про измену