Тайна жёлтых нарциссов

— Но тратит около пяти тысяч, — сказал Тарлинг. — Если я буду продолжать свои розыски, то эта сумма может оказаться еще больше. Он владеет домом вверх по реке, устраивает большие вечера.

Лайн нетерпеливо махнул рукой.

— Пока оставим это. Я уже сказал вам, у меня сейчас гораздо более важная задача. Пусть Мильбург пока побудет вором.

— Вы посылали за мной, сэр?

Лайн быстро обернулся, он не слышал, как отворилась дверь. На пороге стоял человек с неискренней улыбкой и потирал руки, будто мыл их невидимым мылом.

II

— Разрешите представить — мистер Мильбург.

Лайн был явно смущен. Но если даже Мильбург и слышал последние слова шефа, то на лице его ничего нельзя было прочесть. Он улыбался, и в невыразительных чертах его лица отражалось полное довольство. Тарлинг, оглядев его, сделал собственные выводы: перед ним стоял прирожденный лакей, в котором все — и туповатое лицо, и лысая голова, и сутулые плечи, — все будто создано для того, чтобы каждую минуту кланяться.

— Закройте двери, мистер Мильбург, и присядьте. Это — мистер Тарлинг, сыщик.

— Чрезвычайно интересно, сэр.

Мильбург почтительно поклонился Тарлингу. Сыщик внимательно всматривался в него, но тот не краснел, не бледнел, вообще его лицо ничего не выражало, в нем не было ни одного из тех признаков, благодаря которым он часто узнавал преступников.

«Опасный человек», — подумал Тарлинг и бросил взгляд на Линг Чу, чтобы узнать, какое впечатление произвел на него Мильбург. Сторонний наблюдатель не нашел бы в лице китайца и его позе ничего особенного, но чуткий глаз Тарлинга увидел, что губы его почти незаметно вздрогнули и ноздри чуть-чуть расширились. Все это было несомненным признаком того, что Линг Чу почуял преступление.

— Мистер Тарлинг, сыщик...—повторил Лайн.— Я много слышал о нем, когда был в Китае. Вы же знаете, что во время кругосветного путешествия три месяца я провел в этой стране...

Тарлинг коротко кивнул в ответ:

— Да, да, конечно... Вы ведь проживали в Бунт-отеле и много времени проводили в туземном квартале. Вам, помнится, пришлось пережить неприятное приключение, когда вы пошли курить опиум.

Лайн покраснел, потом рассмеялся:

—- Да вы, оказывается, знаете обо мне даже больше, чем я о вас, мистер Тарлинг...

По его тону было слышно, что последнее замечание неприятно его задело. Он обратился к своему служащему:

— У меня есть основания полагать, что в моей фирме пропадают деньги, их похищает кто-то из служащих главной кассы.

— Этого не может быть! — с неподдельным ужасом воскликнул мистер Мильбург. — Кто? Кто это мог сделать? Неужели... Но если это правда, то я удивляюсь вашей проницательности, сэр. Как вы это раскрыли? Я ведь и раньше утверждал, что вы замечаете даже то, чего не замечаем мы, старые деловые люди, хотя бы это и творилось у нас на глазах!

Польщенный мистер Лайн улыбнулся.

— Вас, мистер Тарлинг, вероятно, заинтересует, что я сам в этом смысле имею некоторые познания, я сказал бы даже, что имею кое-какое отношение к преступному миру. Вы, вероятно, знаете, что я в известной степени забочусь об одном несчастном... Вот уже четыре года я предпринимаю всяческие попытки к его исправлению. Через несколько дней он снова выходит из тюрьмы. И я все заботы, связанные с этим, взял на себя, — скромно сказал он, — потому что чувствую, что это обязанность таких людей, как я, людей, находящихся в счастливом имущественном положении, помогать другим, не находящимся в подобных благоприятных условиях, ведущих тяжелую борьбу за существование.

На Тарлинга этот монолог не произвел никакого впечатления, он оставался невозмутим и ограничился вопросом:

— Вы знаете, мистер Лайн, кто именно вас обкрадывает?

— О да, у меня есть все основания полагать, что это одна из молодых служащих. Сегодня я вынужден был уволить эту барышню без предупреждения, а вас попросил бы установить за ней наблюдение.

Сыщик кивнул.

— Это сравнительно просто. — По его лицу скользнула улыбка. — Но разве в вашем большом деле не состоит на службе частный сыщик, который мог бы заниматься подобными случаями? Я не расследую мелкие кражи. Идя сюда, я полагал, что речь пойдет о гораздо более крупном преступлении...

Он замолчал, не считая возможным добавлять что-либо в присутствии Мильбурга.

— Мистер Тарлинг, вам это дело кажется незначительным, но для меня оно имеет большую важность, — серьезно проговорил Лайн. — Речь идет о девушке, пользующейся большим уважением у сослуживцев и потому имеющей сильное влияние на их нравственные взгляды. Она, по всей вероятности, продолжительное время делала подлоги в книгах, утаивала деньги фирмы и, что самое ужасное, всегда пользовалась всеобщим уважением. Она же гораздо опаснее, чем какой-нибудь бедный преступник, поддавшийся минутному искушению. Я уверен, что ее- следует наказать, но, с другой стороны, мистер Тарлинг, я должен откровенно сознаться, у меня на руках нет достаточных доказательств, чтобы поймать ее с поличным. Будь это иначе, я и не обратился бы к вам за помощью.

— Ах, так я должен сперва составить материал? — с любопытством спросил мистер Тарлинг.