Тайна предтеч

В Березках и вправду жили два брата, один хохол, другой татарин, но звали их обоих Чехи, потому что любили хвастаться, что бывали в местах далеко на западе, которые раньше звались Европой. Были они для всех словно один человек — Чех, и редко кто переспрашивал, про какого из братьев речь — о хохле, или о татарине. Они даже жену себе одну взяли, еврейку, и теперь по еврейскому обычаю все их дети тоже были евреи.

— Так у татарина того ручищи то были, во! — Рябой растопырил ладони. — А у этого? Во…

Торговец дотронулся до лежащей на прилавке кисти, отрезанной у едва успевшего перестать дышать висельника. Пальцы на ней были длинные и тонкие, с аккуратными продолговатыми ногтями.

Дикий не нашел, что возразить.

— А все равно, как мне проверить? Денег просишь как за настоящую, а втюхаешь мне…

— Я тебя когда-нибудь обманывал? — Рябой скорчил обиженную рожу. Получилось весьма натурально.

— Меня не обманывал. А Щуку с Осколища наколол с лошадью. И Марию, косареву вдову, из Потемок, с зерном надул. И Гришку-дурачка, когда насыпал ему камешков вместо конфет, а потом в колдовстве обвинил. Едва не сожгли мы его тогда, просто от радости, что повод появился. Хорошо хоть… Или плохо, черт его разберет… Хорошо хоть дров на серповском дворе оказалось недостаточно, а идти за новыми всем оказалось лень.

— Не хочешь, не бери, — обиделся Рябой, — я тебя не обманываю.

— Ладно, давай, — махнул рукой Дикий, — но ежели что…

Рябой запахнул кисть висельника материей и протянул ее покупателю.

— Свечку будешь брать? Или своя есть? — он продемонстрировал длинную, но тонкую восковую свечу. Именно такую, какая Дикому и была нужна.

Отрезанная в первые минуты после смерти рука висельника, как говорили в народе, а народу рассказал мимохожий старец в черном балахоне, способна была открыть дверь в другие миры. Для человека та дверь непроходима, а вот духи, особенно злые, через такие двери шастают за здорово живешь. Но если в руке висельника поставить, как в подсвечнике, свечу, то дверь становится односторонней, и злые духи этого мира, привлеченные светом, смогут только вылететь сквозь нее на тот свет, но не влететь.

Рябой лично придумал эту легенду и хорошо заплатил старцу, чтобы он рассказывал ее поселковым, и как можно красочнее. А еще подробно описал ритуал, как с помощью руки очистить дом от злых духов. Дикий был уже третьм человеком, пришедшим за рукой висельника, наголову окупив все расходы торговца.

— Своя есть, — буркнул Дикий, отсчитывая золотые.

— Намоленная?

Дружинник недовольно поднял глаза, предчувствуя дополнительные расходы.

— А какая нужна?

— Лучше, конечно, намоленная.

— Сколько?

— Эта, простая, две медяшки. А намоленная — два золотых.

Дикий помолчал, давя в себе раздражение.

— Давай намоленную.

Рябой опустил свечку под прилавок, положил ее на полку, тихонько перекатил из правой руки в левую и достал ее же, как будто новую.

— Держи.

* * *

Сила 3/3.

Скорость 2/3.

Реакция 1/3.

*неизвестно* 1/3.

*неизвестно* 1/3.

Стойкость 3/3.

Здоровье 15 %.

День клонился к вечеру, и Босого постепенно отпускало напряжение. Если бы гррахи засекли взрыв гранаты, то уже прибыли бы на место, разобрались и нашли нарушителя негласного запрета на использование технологий. Прятаться не было смысла, а потому ловчий вместе со своей новой знакомой шли прямо по дороге, не пытаясь скрываться.

Вокруг волновалась пожелтевшая от палящей жары степь. Местами ее вспучивали крутые лесистые холмы, грядами уходившие к горизонту.

Виляющая под ногами грунтовка, когда-то наезженная многотонными машинами, уже много лет как зарастала сорной травой, и все же местами до сих пор отчетливо проглядывалась ее пыльная колея. Слишком долго здесь ездила тяжелая техника, утрамбовывала, задымляла едким выхлопом, выжигая, убивая землю, отнимая у нее способность хоть что-то родить.

Мало кто мог сказать точно, сколько лет прошло с нашествия гррахов, а люди все ходили старыми тропами, в большинстве своем уже никуда не ведущими, цеплялись за остатки асфальта и бетона, как за ниточки, тянущиеся к некогда великому прошлому человеческой цивилизации.

Гррахи, каким бы странным это не казалось, дорогами не пользовались, хотя были у них и сухопутные аппараты, и громадные строительные машины. Генетическая склонность к полетам не позволяла, видимо. Да и летательная техника у них была такая, что доставит груз в любое место и без наземных путей.

И все же ведущая к мусорному полигону дорога отличалась шириной и утоптанностью. То тут, то там виднелись следы человеческой обуви, вились обходные тропинки, проложенные у мест, где после дождей собирались лужи и расползалась непролазная грязь.