Тайна ледяного сапфира

Проверка все же дала свои скромные плоды, и перед нами в кольце охраны стояли пять человек из высшего общества. Те, на кого никто бы никогда и не подумал. Северяне, которые не раз доказывали верность моему мужу и обладали безупречной репутацией. Они в первых рядах ратовали за его восхождение на престол.

Но вот как порой распоряжается судьба. И самые верные способны предать. Заглядывая в испуганные глаза этих людей, я с замиранием сердца понимала, что это последний раз, когда так в них смотрю. Такое не прощается. И знаете, я уже не вполне верила во все происходящее. Даже предательство отца так сильно не ранило мое и без того разбитое сердце.

– Что ж, поздравляю, господа, – я словно похолодела внутри, замкнувшись в своем одиночестве. – Вы только что подписали себе смертный приговор. Вас публично уличили в измене правящей семье и в попытках убить императора, императрицу и их будущего наследника.

– Императрица? – неверяще прошептала безликая толпа вокруг нас.

– За решетку их всех, – я махнула рукой. – Если к вечеру муж не очнется, то начать допрос без нас.

– Как прикажете, – поклонились стражи, и я покинула комнату.

По коридорам дворца меня вновь гнал страх. Теперь уже за жизнь и здоровье собственного мужа. Как он там? Закрутившись в суете поиска заговорщиков, я почти не вспоминала об умирающем супруге. И теперь корила себя. Но только благодаря этому важному действу я не сошла с ума. И теперь могла в гордом одиночестве стремиться к постели супруга.

Наша комната была погружена в ночной полумрак. Даже белоснежные отблески снега не могли разогнать темноту. Врач так и сидел у постели императора почти в сонном состоянии, исчерпав магический резерв на максимум и не оставив себе даже крупицы.

Бореальд белее простыней возлежал передо мной, но, слава богам, хотя бы дышал ровно. Прикоснувшись к мокрому лбу, я почувствовала, насколько он ледяной и мокрый. Похоже, лихорадка отступила, но не сдалась окончательно. Супруг еще плавал в темной пустоте бреда и жара.

По моей щеке вновь заскользила слеза. Только здесь, за закрытыми дверями спальни, я могла дать волю чувствам. Всему тому, что целый день копилось внутри, сжимая своими костлявыми пальцами мое сердце. Только рядом с этим мужчиной я могла жить, хоть так, в слезах, но продолжать свое существование. И за него я буду бороться до самого конца.

Глава 34

Наутро я боялась открыть глаза. Тело занемело от неудобной позы, в которой я заснула на жестком диване. Но я, как в детстве, жутко трусила. Хоть и понимала, что вряд ли за ночь произошло чудо. Разве мог Бореальд так быстро распрощаться с последствиями горячки?

Но как бы я ни старалась отогнать от себя печальные мысли, глаза пришлось открыть и с надеждой взглянуть на супружеское ложе. Страх едва заметно разжал свои пальцы, и в грудь проник воздух. Муж не выглядел таким бледным, как ночью, и больше походил на живого человека.

– Доброе утро, – уснувший в кресле доктор встрепенулся при моем пробуждении.

– Доброе, – я села. – Как он? Все хорошо?

– Да, госпожа, – врач подал мне кружку с чаем. – Выпейте, полегчает. Император пошел на поправку. Теперь он не мучается в паутине страхов и галлюцинаций, а просто погружен в магический сон для восстановления душевного и физического состояния.

– Спасибо вам, – я едва не расплакалась от облегчения.

– Не стоит, – врач мягко мне улыбнулся, – вам и без этого тяжело.

– Идите, поспите, – я отмахнулась. – Кому сейчас хуже всех, так это вам. А я посижу с мужем.

– Как пожелаете, – и вскоре я осталась наедине с супругом.

Бореальд мирно посапывал на постели. Скинув неудобное платье, я забралась к нему под теплый бок. Обнимая моего возлюбленного супруга, я надеялась, что родное тепло и два наших магических сердца согреют его даже в мире снов.

Не знаю, как и когда, но я провалилась в сон, от которого меня пробудили легкие поцелуи в макушку и наглые руки, шарящие по всему моему теплому со сна телу. Задорно хохотнув, я попыталась избавиться от настырных ласк.

Но тут меня словно по голове ударило, и я распахнула глаза. Не может быть! Боги, спасибо! Передо мной сияли знакомые голубые глаза, такие же живые и светлые. Они искрились любовью и заботой. Я вновь тонула с головой в море эмоций, чувствуя себя так, словно резко ушла под воду. Счастливо взвизгнула и прижалась к губам супруга, пытаясь зацеловать его до смерти, наверное. Устроившись на нем сверху, начала сама шарить пальцами по теплому, живому и вполне разумному Бореальду, надеясь, что он расплатится за все мои переживания.

Муж не стал меня расстраивать и действительно доказал, что за большими слезами всегда следуют большие радости. И радовались мы так почти до самого завтрака, пока служанка не позвала нас к столу. Поняв, что мое счастье не ело целые сутки, я первым делом приказала подать суп и легкие муссы. Мало ли что ему нельзя после болезни, а про пользу бульона знают все.