Тайна баронета

– Я слишком хорошо его знал… – негромко продолжил Альберт, переводя взор на какую-то неясную точку в пространстве, – И, увы, обладал с детства довольно высокой степенью проницательности и наблюдательности. Увидеть, как относится ко мне Гийон де Нормонд не составляло труда, однако… – он улыбнулся и в улыбке этой смутно отразилась застарелая печаль, – Лет до десяти я верил, свято верил, что однажды он меня полюбит, признает меня, поймет, что я не хуже Анри. А потом услышал его беседу с мамой, где он, особенно не стесняясь в выражениях, утверждал, что я – исчадие Ада, и что, должно быть, он зря внял совету того мага, принимая решение взять меня в семью. Неплохой удар для десятилетнего мальчика, не правда ли? – маг неожиданно выпрямился и, быстро глянув поначалу на Анхеля, а затем и на Людовика, похоже, вообще не слушающего его излияний, гордо приподнял подбородок, – О, нет, не надо полагать, что я сожалею о случившемся, нет! Мне было больно и обидно, это правда, но именно это дало мне толчок расти и развиваться, жить, выбирая себе такую жизнь, какую я желаю сам, становясь тем, кем я хотел бы быть. А Анри, между тем, с возрастом все более и более склонялся на сторону отца… Когда его не стало, брат и вовсе предпринял заведомо безуспешную попытку выгнать меня из родного, не взирая ни на что, дома. Тогда он уже был в курсе моего занятия магией, начинал заниматься ею и сам, как обычно, в пику мне, и почему-то считал, что сил сделать это ему достанет… Чем все это закончилось, известно. Замок был мне нужен, Анри мешал мне, путался под ногами, как и его семья, мечтал вытолкать меня взашей, – и я вытолкал всех их. Впрочем, справедливости ради, замечу, что племянникам не передалась по наследству та неприязнь, та ненависть, что питали ко мне их отец и дед. Должен заметить, что все трое искренне любили меня, доверяли мне, за исключением, быть может, только Романа, заметившего однажды, как я подсыпал им в еду необходимые для обращения в будущем в интантеров травы. Не стану лгать, за их любовь я платил, да и, как это не странно, до сих пор плачу взаимной любовью. Именно поэтому я бы, наверное, никогда не сумел убить Эрика или Романа. Проучить, возможно, вывести из строя на время… Но не убить. Племяннику же на это сил достало, – на этих словах он помрачнел и, вздохнув, неприязненно качнул головой, – Очевидно, Эрику все же передались настроения Анри…

– Исповедь обиженного, – буркнул Людовик, не отрывая взора от окна, – Им было плевать, есть ты или нет на этом свете, Альберт, это ты явился к ним, и явился не с добрыми намерениями. Но теперь стараешься повернуть все так, словно бы это они оскорбили тебя.

Анхель, негромко вздохнув, бросил быстрый взгляд на юного мага и, вероятно не желая, чтобы собеседник его отвлекался, обращая внимание на его слова, предпочел высказаться сам.

– А что же замок? На сей раз вы утверждали, что не нуждаетесь в нем более, что ваши интересы отныне лежат в иной плоскости… Мне показалось, что вы лукавили.

– Так оно и было, – маг, старательно игнорируя выпады неблагодарного племянника, предпочел и в самом деле продолжать беседу с человеком, как он полагал, более понимающим и восприимчивым, – Я не могу отказаться от своих притязаний на замок, увы, пока не могу позволить себе этого. Место, что некогда давало силы Рейниру – магу, которого я намерен превзойти, – несомненно окажет мне пользу, помогая преуспеть в этом намерении. Кстати, ходили слухи, будто после загадочной гибели Рейнира на этом свете остались его ученики… Но свидетельств их магии я не наблюдал, признаюсь. К сожалению, браслет и кулон, даже пробыв довольно долгое время в стенах Нормонда, не получили всей силы, какая сокрыта в древних его камнях. Они нужны мне, да, безусловно, они были предназначены для меня с мига их создания, но, как по мне, к ним должен был бы прилагаться еще и замок.

– Мастер, – Анхель, выслушивающий слова собеседника с великим интересом, вновь подался вперед, облокачиваясь на собственные колени, – Ваши слова, должен признаться, увлекают меня, однако, до сей поры не объясняют самой сути этих вещей. Самой сути существа, из силы которого они были созданы… Ведь, кажется, именно кошку долгое время полагали проклятием рода де Нормонд? Так ради чего же стоило делить это проклятие надвое, зачем было создавать два предмета, или… вам это неизвестно? – взгляд светло-зеленых глаз стал пристальнее. Альберт, увлеченный своими собственными мыслями, даже не заметил этого.