Тайм-аут

– Я не хотела, но что ни предпринимала, чтобы вырваться из своей нищеты, черного занавеса, за который ты меня затолкала своим светом, везде терпела поражение. Постоянно! Валерия то, Валерия это, только слышала в твой адрес дифирамбы. Поперек горла стояла ты у меня. А еще Тарасов вечно вздыхал, а я ведь его любила, но он не замечал меня. Совсем. И вдруг… ты забеременела. Это стало последней каплей. Я ведь никогда не смогу родить. Никогда! Почему ко всему прочему удовольствию ты еще и родить должна была? Это несправедливо! Почему все лишь тебе?

– Несправедливо? Не нужно было избавляться от ребенка на большом сроке. Ты сама сделала свой выбор, когда была студенткой.

– Да как бы я его содержала? Я даже не знала, кто отец. Все искала выгодного, чтобы прописку получить и встать на ноги. Попробовала попросить денег на аборт, но все нищие, у тебя пришлось. Да я бы все равно его сдала в детский дом, поэтому сделала одолжение ему и себе.

– Какая же ты мразь!

– Ты на себя посмотри! Эгоистка вечная, что хочу, то и делаю. Ты ведь даже не видела, как мне тяжело.

– Видела и старалась тебя во всем поддержать.

– Да зачем мне твои слова и предостережения? Я хотела занять твое место, быть лучше тебя.

– Тебе лечиться нужно.

– Лечиться?! Да я ничего плохого не сделала. Уравняла нас, всего-то.

– Ты убила моего ребенка!

– Ты такая же, как я, у тебя бы времени на него не было. Скинула бы нянькам или родителям, и все, сразу же побежала бы в операционную спасать всех убогих.

– Да лучше молчи, слушать противно! И еще смеешь себя считать врачом? Гадина, – бросила Валерия, ощущая злость в груди. Впервые ей хотелось ударить человека. И почему не видела мерзкую сущность Сориной?

Внезапно закружилась голова. Валерия прижала пальцы к вискам, пытаясь понять причину своего странного состояния.

– Смею! Тебя это не должно волновать.

– Как и тебя моя личная жизнь и все, что происходит в ней. А ты посмела решить за меня, моего мужа и нашего ребенка.

– Да сдались вы мне! Убогие, все такие правильные, что тошно, – женщина на мгновение замолчала, всматриваясь в пустой стакан. Подняла глаза на Ярцеву и с обидой спросила: – Слушай, вот какого черта ты опять появилась здесь? Что нужно? Зачем вернулась? Без тебя все было замечательно. Но нет же… явилась она!

– Какая же ты… – слова давались Валерии с трудом. Перед глазами все плыло.

– Какая есть!

– И что… ты довольна? Не жалеешь? – задала последний свой вопрос Лера, желая уйти. Только вот ноги не слушались.

– Стоило! И не думай, что ты сможешь что-то доказать. Ничего не докажешь. Ты и твоя гнилая семейка получили по заслугам. Считаете таких, как мы, дерьмом, а сами ничего не представляете.

– Ты говоришь ерунду, – Валерии становилось все хуже и хуже.

– Ерунду? – повторила Сорина, с улыбкой всматриваясь в лицо мужчины, вошедшего в ресторан. – Считаешь себя правильной и заботливой, а ведь ни разу не спросила, что у меня за семья.

– Ты отказалась от нее.

– Я ошиблась, за что теперь стыдно и больно. Из-за вас я потеряла любимого человека.

– Я не понимаю…

– Всезнающая Ярцева не понимает… Надо же! Общаясь с тобой, я стала завидовать, мечтала иметь такую же богатую семью, заботливого жениха, талант и уважение, и в погоне за этой мечтой… отвернулась от своей. Уже потом, когда стало поздно, до меня дошло, что ваша семейка ничего не представляет, а вот моя… всегда во всем мне поможет.

– Я пойду… – выдохнула Валерия, понимая, что еще немного и упадет в обморок.

– В чай брат добавил ксанакс. Много выпила? Извини, по твоему состоянию не могу определить.

– Что? – мозг тяжело принимал информацию, память подводила. Облизнув сухие губы, Валерия проговорила: – Бензодиазепин? Зачем снотворное?

Картинки расплывались. Валерия слышала свое громкое дыхание, грохот собственного сердца, бьющегося с удвоенной силой. Она понимала, что долго не продержится. Попыталась открыть рот, чтобы подозвать официанта, но в следующую секунду потеряла сознание, рухнув на кожаный диванчик.

– Молодой человек, помогите, пожалуйста, – обратилась Сорина к мужчине в сером пальто. – Подруге стало плохо.

Без слов мужчина приблизился и, подхватив женщину на руки, направился на выход из ресторана.

– Вам помочь? – рядом оказался официант, пораженно наблюдая за нестандартной ситуацией. Так еще у них гости не уходили.

– Уже помогли… – заверила Сорина, улыбаясь мужчине, доставая из кошелька несколько купюр. – Спасибо за беспокойство.

– Если ей плохо, то через дорогу медицинский центр.

– Не переживайте, с ней все хорошо. Беременность – это не болезнь, так бывает. Надеюсь, мы не слишком напугали всех, – заявила она, протянув мужчине купюры, двинулась на выход, не желая задерживаться. Брат этого не любил.

Глава 19

Солнце светило ярко. Весна законно вступала в свои права. Мужчина стоял напротив двора тещи и тестя, прекрасно зная, что Ольга Ивановна будет ему не рада.

Пусть привыкает. Кирилл, честно признаться, не понимал, чем так задел женщину, ведь до того, как они с Лерой сказали о своих отношениях, Коновалова хорошо к нему относилась. Но после…

Нажав на кнопку, мужчина стал ожидать.