Тайм-аут

Выполнив просьбу, мужчина последовал за девушкой в гостиную. Насколько понял, в доме три комнаты, кухня, общий коридор и две веранды, теплая и деревянная. В длинной комнате на диване сидела сгорбленная седая женщина в шали на тощие плечи. На полу рядом лежали клубки синего и белых цветов, из которых женщина вязала свитер.

– И что же капитану полиции не спится в столь поздний час? – поинтересовалась она, отшугнув черного кота с белым пятном на морде, прилегшего рядом, наблюдающего за клубками. В ответ усатый друг отвернулся, но через секунду вновь принялся за дело, дергая хвостом.

– Я приехал из города. Раньше никак, поэтому прошу прощения за поздний визит.

– Бывает, если работа такая. Ты садись, милок. Садись… – она указала на стул со спинкой у стола. – Чем я могу помочь?

– Меня интересует ваша соседка, Коршунова Инна Ивановна. Последние три года ее жизни, – начал Воронов, присев на стул, взглядом провожая девушку, присевшую напротив. На столе мужчина краем глаза заметил рисунки с изображениями игрушек, схемы вязания, различные проволоки и канцелярские товары. У стены лежало несколько больших вязаных драконов, которых в магазине точно не купишь.

– Ох, милок, стоит ли об этом? – с тоской протянула бабушка, дернув за нитки, откидывая их в сторону и продолжая дальше вязать.

– Да, вы ведь знаете, что ей помогли уйти из жизни, верно? Сан Саныч ведь был рядом, да и насколько понял, вы врач.

Женщина задрала голову, устремив взгляд на внучку, и обратилась к ней:

– Варя, внученька, принеси дров на завтра из дровника.

– Там хватит на завтра, – ответила девушка, прекрасно понимая, почему бабушка решила отправить ее. И так всегда, хочет оградить внучку от ужасной реальности жизни.

– Тогда проверь Зорьку. Как бы ни решила на ночь глядя отелиться. С ноги на ногу переминается. Чует мое сердце, устроит она нам ночку.

– Хорошо, – нехотя согласилась Варвара, поднимаясь со стула, откладывая крючок с черными нитками. Быстро пробежав мимо мужчины, она накинула на себя куртку и натянула шапку. Через секунду уже хлопнула дверью, оставив бабушку с гостем наедине.

– Не страшно ей ночью ходить одной? – вдруг заметил мужчина, удивляясь своему вопросу.

– Ну а чего сделаешь? Вот-вот Зорька должна отелиться, а она у нас первотелка.

– Так что скажите? – перебил Воронов, желая уж перейти к своему делу. Девушка ведь не будет вечность в сарае любоваться коровой.

– Скажу? Скажу как есть… – бабуля на секунду застыла на месте, будто вспоминала о том времени. – Конечно, строптивая была баба. Характер такой… скандальный, взрывной, но спустя время… отходчивый. Да и как не понять ее? Повод был – сына любимого потеряла. Горе такое. Не каждая справится, а в Вадимке души не чаяла, любила горячо его. И вот беда…

– Вы с ней хорошо общались?

– Да мы тут все хорошо общаемся, а с ней ближе всего, особенно после смерти сына. Все я переживала, что утопнет в котловане нашем, но справилась. Сильная женщина. После… поняла она, осознала и жалела, что напала на ту врачиху-то – ну хирурга, дочь Коноваловых, ту, что вытащила с того света свою сестру. Вроде как Валерия, насколько помню.

– Неужели? Коршунова не винила Коноваловых в смерти сына? – с сомнением переспросил Александр.

– Уверена, а в моих словах можно не сомневаться. Инна даже хотела ехать к родителям снохи и попросить прощения. Ну вот одумалась она, поняла.

– В тот день вы видели кого-нибудь у дома Коршуновой?

– Ну… я обычно все вижу, а тут Сан Саныч заглянул. Вот мы и пошли в свинарник свиней выбирать на продажу. Минут десять-двадцать там торговались, может, больше, мы ж еще закрома проверили, а потом я побежала к Коршуновой. Прибежала, а там… она на люстре. Ох… до сих пор перед глазами, как вспоминаю.

– Когда ее сняли, она уже холодная была?

– Нет, еще теплая, но не дышала. Эх, как жалею, что раньше не пришла. А ирод постарался за десять минут до моего прихода. Может, и спасла бы ее.

– Когда шли к соседке, никого не встретили?

– Так в том-то и дело, что нет. Только…

– Что?

– Помню… что-то грохнуло, вроде как дверь отскочила, но тогда увидела своего соседа, выходящего из дома. Вероятно, он. Дома-то большие, как видишь, разделены на двух хозяев.

– И когда нашли, что дальше было?

– Саныч начал звонить, а я… домой пошла, внучка как раз в палисаднике убиралась, и музыка так гремела. А негоже, когда покойники… веселиться. Поэтому отругала ее и вернулась.

– Вон как…

– Да что «вон как»? Самое странное началось потом, когда сыновья пожаловали.

– И что произошло?