Тагу. Рассказы и повести

Мурзакан открывал рот, но ему только казалось, что он кричит, голос не вылетал из его рта. Схватившись обеими руками за луку седла, он едва держался на коне. Перед глазами его плыл туман, деревья сливались воедино, вставали стеной, когда он приближался к ним, казалось, он вот-вот расшибется о них, но они снова и снова расходились… Это вызывало у него головокружение, он шатался в седле и дивился, каким это чудом не падает на землю. Видимо, он жил, держался сейчас единственно яростной жаждой мести…

— Не уйдет, нет, не уйдет от меня этот свинячий сын!..

Джвебе, сжав руку своей подруги, остановился, словно его ударила пуля.

Перед ним стояли два преследователя верхом на конях. Запыхавшиеся, взмокшие, с распухшими от комариных укусов лицами, с затекшими кровью глазами, едва переводя дыхание. Их взмыленные, измученные кони дрожали всем телом.

Солнце для Джвебе затмилось, черная ночь пала ему на глаза.

Два всадника — такие же крепостные Мурзакана, каким был он сам, знакомые и соседи Джвебе, люди одной с ним судьбы. «Брошусь им в ноги, умолю, чтобы отпустили Эку, будто и не видели ее». Он горько рассмеялся про себя этой мысли. «Зачем им губить себя? Мурзакан их обоих привяжет к лошадиному хвосту. Они сейчас же позовут остальных, чтобы схватить нас…»

А всадники странным взглядом смотрели друг на друга. Сторожко оглядевшись вокруг, один из них сделал беглецам знак: спасайтесь, мол! Затем они повернули коней и поскакали прочь.

Джвебе стоял остолбеневший.

— Чего ты стоишь? — толкнула его Эка.

И они побежали к реке, в слепой уверенности, что теперь-то уж обязательно спасутся. Они выросли на берегу реки и плавали, как рыбы. Эх, лишь бы добраться до реки…

Собачий лай и цокот копыт приближались, надежда сменялась отчаянием.

— Эка, беги вперед, — сказал Джвебе, задыхаясь, — а я остановлю их… Река совсем, совсем близко… Я остановлю их…

— Молчи, Джвебе, как ты мог подумать…

Эка крепко сжала его руку и повела за собой.

— Говорю тебе: я остановлю их…

— Бежим, Джвебе, бежим!

— Эка, послушай меня… Я остановлю…

Эка размахнулась и ударила его по лицу, затем быстро побежала вперед.

Джвебе мгновенно пришел в себя. Он догнал Эку и побежал рядом с ней. Глаза Эки вспыхнули на миг чистым, нежным золотым светом и вновь погасли.

«Куда мы бежим? Какой в этом смысл? Собаки уже настигают нас. Я вот-вот упаду, я уже с трудом переставляю ноги, мне уже все равно, что бы со мной ни случилось. Пусть меня продадут турку, пусть собаки разорвут меня, только бы кончилась эта мука, этот ад… Почему не настигают нас эти проклятые, что сковало им ноги?.. Будь что будет… Разве кому удавалось вырваться из лап Мурзакана?.. Нет, я больше не боюсь смерти… чего они медлят, проклятые!..»

Эка упала лицом на землю и уже не пыталась встать.

Она ждала собак, она видела мысленно их оскаленные морды, оголенные острые зубы, кровавые глаза. Собачьи морды множились, качались, сливались воедино, сплющивались…

Джвебе с трудом поднял Эку на руки и, преодолевая слабость, пошел вперед. Шаг… два… три шага… нет, он не отдаст Эку собакам, не отдаст… четыре шага… пять… рассудок его затуманило, руки едва удерживали тело Эки. Шесть, семь шагов… Десять… пятнадцать.

— Эй, сюда, вот они!

Джвебе ничего не слышит, ничего не видит. Земля уходит из-под его ног, он как будто летит. У него выросли крылья, и он летит. В монастырях и церквах Илори, Бедии, Хоби, Хети, Цаленджихи, Мартвили, Цаиши видел он крылатых святых. Видимо, бог услышал его мольбу и дал ему крылья. Цоканье, визг и крики постепенно отстали, он слышит их как бы сквозь забытье. Что-то горячее забулькало у него в горле; лицо напряглось, он закашлялся, клейкая кровь слепила губы. Нет… нет. Ничего, он даже мертвый будет идти. Болото… Вот куда он спешил… болото… Джвебе что было силы высоко поднял тело Эки, прижал к груди, чтобы никогда не расставаться с ним, и вошел в болото. Оно было густым, вязким, но Джвебе шел все дальше и дальше. Нет… не увидят… глаза Мурзакана… Таинственно притаившаяся грязно-пестрящая неясными цветами зыбкая поверхность болота мрачно колыхалась, кое-где с глухим бульканьем лопались крупные, полные газа, пузыри, от них шел зловонный запах. Джвебе опустился на колени, чтобы этот страшный мир быстро принял его в свою утробу…

Подбежали собаки, но испугались болота и отступили назад.

1964

Перевод Юрия Нагибина и С.Серебрякова

ВАДИЛАИ, ВАДИЛА…

— Давай спешимся у Цаишского родника, мой Караман! Его благословенная вода будет для нас, подвыпивших, подобна причастию.

— Хорошо сказано, батоно[2] Парна! Цаишский родник, и верно, подобен причастию. По опыту знаю: выпью этой воды ковшик и уж будто вовсе не пил вина, будто и не вливал его в себя кувшинами.

— Да-а, в жизни своей я столько не выпивал. Только приложишь рог к губам, а вино само перетекает в горло. Невеста, оказывается, крестница Ростома Алшибая. Это он прислал вино из Салхино. С таким вином и надо справлять свадьбу, если хочешь, Чтобы жених и невеста прожили согласно до старости.