Табу для мажора

Ага, щас! Пусть даже не мечтает! Не то, чтобы мне не нравилось сосать его член, учитывая, что я просто одержима этой частью его тела, но он не заслужил. Оставляю это без ответа и иду переодеваться, снимая свой рабочий костюм и надевая короткие черные шортики с открытым эластичным топом сочно-фиолетового цвета, которые ношу дома.

– Тяжелая артиллерия, – комментирует мой внешний вид Фед, не успев войти в квартиру.

Его голодный взгляд останавливается на моем голом животе и он чуть ли не облизывается, заставляя меня закатить глаза. Ладно, может я и нарочно одела его любимый домашний наряд в моем гардеробе.

– Что ты купил? – забираю у него пакет, заглядывая внутрь.

– Все, что ты любишь. Ну что, сначала ужин или примирительный секс? – нагло кладет свою ручищу мне на попку этот самоуверенный болван.

– Ужин, массаж и сон, – мстительно говорю я, направляясь на кухню.

Дубов преувеличенно страдальчески стонет и идет за мной, ведя себя на удивление смирно, пока мы рассаживаемся за столом и едим то, что он принес. Но извинений я от него, конечно, не дождусь. Кто бы сомневался! Решил все замять, словно ничего и не было. И я, как безвольная дура, видимо, спущу ему это с рук.

– Время массажа! – вскакивает он на ноги после ужина, в предвкушении потирая руки и глядя на меня со знакомым огнем в глазах. Мы оба понимаем, к чему это приведет и что я не смогу ему отказать.

Встав, я направляюсь в спальню и достаю масло, стягивая с себя топ, под которым нет лифчика, и удобно устраиваясь на полотенце, которое расстилаю на кровати, чтобы случайно не измазать простыни маслом. Фед наблюдает за мной тяжелым взглядом, сглатывая при виде мелькнувшей обнаженной груди, которую я быстро скрываю, улегшись лицом вниз на кровати. Он подходит и взяв масло, начинает греть его в руках, прежде чем коснуться моей кожи.

Надо заметить, что массажу Фед обучался профессионально, еще когда занимался спортом в школе. Он умело находит все узелки в моих напряженных мышцах и, хотя ощущения немного болезненные, я не могу сдержать удовлетворенных стонов, когда он начинает разминать мне шею, болящую от сидячей работы, на которую я подписалась из-за своих амбиций и желания доказать свою состоятельность отцу. Постепенно его руки спускаются все ниже, но он не пытается меня облапать, а действует вполне профессионально. Я могу только по его тяжелому дыханию представить, чего ему это стоит. У нас не было секса несколько дней. Для Дубова это долгий срок. Он постоянно хочет, будь его воля, мы трахались бы, как кролики, не только каждую ночь, но еще и на завтрак, и на обед.

– Хватит, – говорю я, когда мне уже самой становится невтерпеж от фантазий о том, чем все закончится, если он проскользнет руками под мои шортики. – Я в душ.

Прижимая к груди полотенце, я быстро юркаю в ванную, стягивая с себя остатки одежды и спеша в душевую, потому что знаю – он последует за мной. Так и происходит. Не успеваю я настроить воду, как дверь за моей спиной открывается, а потом великолепный в своей наготе Фед обхватывает своими большими и все еще скользкими от масла руками мою грудь, щипая и вытягивая уже затвердевшие соски, отчего я не могу сдержать громкий стон.

– Ты уже мокрая для меня? – хриплым басом спрашивает он, запуская пальцы мне между ног и проходясь ими между влажных складочек с гортанным стоном. – Блядь, да! Массаж всегда тебя заводит, плохая девочка.

Нам не нужна прелюдия в этот раз. Я уже полностью готова, когда он раздвигает мои ноги и толкается в меня сзади, насаживая на жесткий член, который входит, как по маслу. Я хватаюсь за его руку, которая поддерживает меня, обхватив за живот, и тихо хныкаю от чувства растяжения, стараясь сдержать крики, когда он начинает размашисто двигаться, сразу набирая быстрый темп и жестко вдалбливаясь в меня на всю длину.

– Не сдерживайся! – рычит Фед мне на ухо, щипая свободной рукой за сосок. – Покричи для меня, Стужа.

Я упрямо держусь, но давление невыносимое. Оргазм зреет во мне быстро и неотвратимо, хотя он даже не трогает мой клитор. Толчки Феда достаточно жестокие, чтобы причинить небольшую боль, но опытным путем мы уже выяснили, что, когда он груб, я кончаю быстро и мощно. И, хотя когда все закончится, мое бедное, растраханное этим зверем влагалище будет болеть, я люблю это ощущение, люблю весь следующий день ощущать последствия его присутствия во мне. Как и он любит заботиться обо мне после работы, облизывая и целуя мою воспаленную плоть, делая мне хорошо, пока я не охрипну от криков.

– Упрямая стервочка! – не добившись от меня большего, чем негромкие стоны, шипит Фед, шлепая меня по попе. – Я заставлю тебя покричать, Стужа.

Неожиданно остановившись, он выходит из меня и прогнув еще больше, зарывается лицом между моих ног сзади, облизывая и щелкая по пульсирующему комочку нервов.

– Нет, прекрати! – сопротивляюсь я, потому что как бы мне не нравился его язык на самой чувствительной точке моего тела, прямо сейчас я настроена на жесткую еблю и не хочу, чтобы он доводил меня своим ртом. – Фед, нет! Я хочу… Ох, Фед… Хочу тебя внутри, пожалуйста!