Та самая встреча

В руках Стефано держал то, что, как он надеялся, станет искуплением его семьи. Это все, что имело значение. Его брат и сестра будут свободны. Они покинут Лассерно и смогут избежать любого неуместного порицания за его личные грехи. Это было то, чего он хотел для них. Его собственное будущее теперь не имело смысла. Самую большую ценность в своей жизни он упустил. Он никогда не забудет морщинки боли на ее прекрасном лице, когда он сказал то, что сказал.

Люси.

Стефано задыхался от боли, словно душа разрывалась надвое. Ничего особенного. Она была никем. Кому нужен такой человек, как он? Он просто не будет думать о ней.

И все же, когда Стефано поставил драгоценный футляр со скрипкой на землю, он едва не согнулся пополам от боли.

Богато украшенная дверь перед ним приоткрылась. Время шло, но его разбитое сердце почти не меняло ритма. Он не был уверен, что оно знает, как биться. Здесь было так же холодно и мертво, как и тогда, когда Люси впервые вошла в его дом.

— Ваше сиятельство… — Личный секретарь Алессио на мгновение заколебался. — С вами все в порядке?

— Конечно.

Ложь легко соскользнула с его губ, хотя на самом деле он не знал, что такое «хорошо». Не сейчас. С тех пор, как он изгнал из дома единственного человека, который заставил его снова почувствовать себя собой. Она ушла. Не оборачиваясь. Без боя. Как и следовало ожидать. Он почти заставил ее. Потому что действительно не стоил того, чтобы за него бороться.

Стефано поднял с пола футляр и встал. Он может быть сломлен, но не запуган. Какая-то гордость осталась.

Он вошел в комнату, дверь захлопнулась с громким щелчком.

Алессио сидел за столом с царственным видом, как того требовал титул. Он всегда с достоинством нес тяжесть своей роли, рожденный для нее и принявший ее. Единственным полетом его фантазии была жена Ханна. Спасительная благодать, потому что Алессио выглядел хорошо.

Стефано предполагал, что любовь сделала это с ним. Он не узнает. Для него любовь была просто еще одной стрелой боли, пронзившей его сердце. Как будто Вселенной нравилось использовать его для стрельбы по мишеням.

Он поклонился, коротко и резко.

— Ваше высочество.

Эти слова было трудно произнести, когда они должны были звучать формально, а не просто как приветствие между друзьями. Он стиснул челюсти так сильно, что у него хрустнули зубы. Все это злило его. Знакомая обстановка, в которой он теперь был чужаком. Ситуация, которую он создал, когда должен был бороться с Алессио за то, что считал правильным, а не брать дело в свои руки.

На бесстрастном лице Алессио не было и следа эмоций. Он всегда был мастером контроля. И все же Стефано хотел, чтобы он закричал и разозлился, как будто это что-то значило. Он хотел, чтобы Алессио так же, как и он, заботился о том, что было потеряно.

— Ваше сиятельство. Спасибо, что наконец-то откликнулись на мои просьбы.

Алессио не предложил ему сесть, и Стефано остался стоять. Когда-то он сидел бы, несмотря ни на что.

— Как я уже говорил вашему личному секретарю, меня недавно занесло снегом.

Что-то промелькнуло на лице Алессио, так мимолетно, что Стефано не был уверен, что именно он увидел.

— Надеюсь, ты нашел способ согреться.

Мысли Стефано вышли из-под контроля при воспоминании о Люси. Как они подходили друг другу так, что, казалось, будто это навсегда.

У него перехватило дыхание. Он не мог думать о ней.

Он глубоко вздохнул и вернулся к задаче, которую ставил перед собой с тех пор, как покинул дворец.

— Полагаю, вы вызвали меня не для того, чтобы обсуждать погоду?

— Это казалось вежливым способом начать, поскольку вы не ответили ни на одну из моих предыдущих попыток.

Взгляд Алессио скользнул по скрипичному футляру, который Стефано держал в руках.

— Пожалуйста, присаживайся.

— Я лучше постою.

Стефано поставил скрипичный футляр на середину стола Алессио, чтобы избавиться от инструмента, который, казалось, взорвался бомбой замедленного действия.

— Что это? — спросил Алессио.

— Вот что стало с «Сердцем Лассерно». Скрипка. Страдивари. Обменяли на кольцо во время войны.

Он думал, что эти слова изменят все, но ничего не произошло. Все, что Стефано хотел сделать, — это схватить скрипку и унести ее отсюда, вернуть женщине, которая заставила ее петь.

Вместо этого он крепко сцепил руки за спиной.

Глаза Алессио широко распахнулись, затем его лицо снова приняло холодное, царственное выражение.

— Где ты ее нашел?

— У скрипачки, синьорины Люси Джеймисон. Ее дед вернулся с войны с этой скрипкой. Все это время скрипка хранилась в ее семье.

Брови Алессио поднялись так высоко, что почти скрылись в волосах.

— Ты забрал ее скрипку?

Стоп… Что? Алессио знал о присутствии Люси в его замке?

От неожиданности у него чуть не подкосились ноги. Стефано опустился в кресло, от которого ранее отказался.

— Как вы…

— Мне нужно знать все, что происходит в этой стране, чтобы больше никогда не удивляться. — Уголок рта Алессио изогнулся в легчайшем движении, но для него это было равносильно лукавой улыбке. — Бруно оказался очень разговорчивым насчет «ангела в замке, который слишком красив для такого дьявола, как Моретти».