О том, что Достоевский главное в деле петрашевцев квалифицировал как «политический заговор» пишет и его дочь, — очевидно, со слов А. Г. Достоевской и Миллера. См.: Достоевский в изображении его дочери Л. Достоевской… M.; Пг., 1922. С. 23.
Кроме названных лиц, на заседаниях кружка бывали: Спешнев, Плещеев, Момбелли, Львов, Григорьев, Филиппов, Головинский, а также M. M. Достоевский, H. А. Кашевский, E. И. и П. И. Ломанские, А. П. Милюков, H. А. Мордвинов, А. Д. Щелков.
Петрашевцы. M.; Л., 1928. T. 3.
Петрашевцы. M.; Л., 1928. T. 3. С. 202.
В ходе следствия на определенном этапе Комиссии стал известен проект устройства типографии, но она не разобралась в нем и не придала ему значения. В качестве материалов, специально подготовленных для печатания в будущей типографии Спешнева — Мордвинова, мы можем рассматривать обращенную к солдатам «Солдатскую беседу» H. П. Григорьева и предназначенные для пропаганды в народе «Десять заповедей» П. H. Филиппова.
Последнему, как и многим другим, посещавшим только собрания у Петрашевского, споры в кружке Дурова и спешневский заговор остались неизвестными, а потому воспоминания его дают неполное представление о движении петрашевцев и о роли в нем Достоевского.
П. П. Семенов, видевший в Достоевском в отличие от Петрашевского не «революционера», а «человека чувства» и также слышавший этот рассказ, вспоминает: «…в минуты таких порывов Достоевский был способен выйти на площадь с красным знаменем, о чем, впрочем, почти никто из кружка Петрашевского и не помышлял».
Из этого свидетельства Пальма не следует делать вывода, что молодой Достоевский, как многие социалисты 1840-х годов, был равнодушен к политике. «Я <…> между прочим, пострадал за свои слова о том, что Россия служит политике Меттерниха», — вспоминал он, рассказывая о деле петрашевцев. В словах этих отразились не столько «славянофильские задатки Достоевского», как ошибочно полагал Миллер, сколько устойчивое отрицательное отношение его к политическому режиму Николая I и к его внешней политике, разделявшееся и другими петрашевцами.
Петрашевцы. M.; Л., 1926. T. 1. С. 125.
Формула, принятая в донесениях Антонелли для обозначения Петрашевского.
В донесениях агент часто ошибочно именовал Ф. M. Достоевского «Петром Михайловичем»; в данном случае Липранди собственноручно исправил имя «Петр» на «Федор».
См.: Дело петрашевцев. M.; Л., 1957. T. 3. С. 411-414, 416, 433,437, 442.
Былое. 1906. № 2. С. 245.
См.:
О «высочайшей конфирмации», инсценировке обряда смертной казни и высылке Достоевского см.:
О том, что Достоевский-петрашевец не только интересовался расколом, но уже в то время был близок «к крестьянам, их быту и всему нравственному облику русского народа», вспоминает в своих мемуарах и П. П. Семенов-Тян-Шанский.