Сын Тишайшего

Боярская Дума — это вам не Госдура моего времени. Здесь собрались настоящие государственные мужи, которые служат стране, и от них многое зависит. Клоунов и фриков здесь нет. Но необходимо расставить приоритеты. Бояре иногда ведут себя, как парламентарии моего времени. Ругаются они регулярно и могут даже подраться. А балаган мне сегодня не нужен.

— Давайте дадим князю Василию и боярину Милославскому прочитать доклад без выкриков и склок. — Судя по шевелению, народ не согласен с моими словами. — Сначала даю слово Ивану Михайловичу.

Довольный родственничек встал с места, держа в руках бумаги. Мне кажется, что его сейчас разорвёт от чувства собственной важности. Утрирую, но дядя излишне доволен.

— Мною была сделана большая работа, государь, — пробасил боярин. — Пришлось за седмицу проверить десятки книг и прочих грамот. Признаюсь честно, в полковых делах хватает беспорядка.

Минут пять Милославский умудрялся отделываться общими фразами, старательно обходя суть вопроса. Эдак мы здесь до морковкиного заговенья сидеть будем. Но боярин останавливаться не собирался, явно наслаждаясь своим красноречием.

Надо остановить вакханалию, но нельзя унижать боярина. Хотя гори оно всё синим пламенем!

— Иван Михайлович, — кашлянув для привлечения внимания, произношу имя оратора.

Милославский сразу не среагировал и продолжил вещать. Может, не слышит из-за излишне громкого голоса? Но сработал многолетний опыт интригана, заметившего странную реакцию публики.

— Извини, государь, — родственник не растерялся, поклонился и продолжил: — Увлёкся я, уж больно всё запутано. А дьяки действительно постарались.

— Надеюсь, ты подготовил грамоту со всеми цифрами? Отдельно для меня, конечно.

Троллинг удался, и Милославский растерялся, что крайне редко для таких прожжённых интриганов. Им обычно ссы в глаза, а они — божья роса. Только со мной такая схема не пройдёт. В прежней жизни я занимался не только поиском персонала для компании, но и контролем выполненных работ. Мой компаньон был больше по продажам и развитию. Различных отчётов с очковтирательством я насмотрелся немало. Поэтому проходимцев и лгунов определяю на раз. Милославский как раз умело занимается демагогией, за которой пытается скрыть просчёты и недоработки.

— Прости, государь! Не успели людишки вовремя всё подготовить. Но я им тотчас прикажу, и вскоре грамоту правильную составят, — прогундел родственник, глядя на меня честными и преданными глазами.

Вместо ответа даю знак одному из дьяков, ведущих протокол. Да, есть в Думе и такая служба. Только ребята записывают наиболее важные вещи или пожелания царя. Обычно их здесь трое, один скорчился за небольшим столиком, а другие вроде мальчиков на побегушках. Меж тем парень подбежал к растерянному Милославскому, забрал у него бумаги и передал мне.

Под внимательными взглядами и в полнейшей тишине начинаю изучать отчёт. Можно добавить про звук пролетающей мухи, но до меня доносится только шорох одежды и шумное дыхание некоторых собравшихся. Им бы здоровье проверить — явно непорядок с сердцем или гайморит одолел.

А ещё в огромном зале повисло напряжение. Ранее Федя подобных кульбитов не совершал. В отличие от отца, который был тих голосом, но зело строг. Однажды Алексей Михайлович на заседании Думы натурально побил того же Милославского и пинками вышвырнул его с заседания. А ведь Иван Михайлович был тестем тогда ещё молодого царя. Но уж больно нагло и самонадеянно вёл себя родственник. И подобных случаев хватало.

Поэтому бояре и чиновники боялись втюхивать монарху филькины грамоты. Я же пытаюсь продраться сквозь словоблудие со списком похищенного из Золотой палаты, вплоть до наволочки. Неужели Милославский собирался нам зачитывать всё это? Наконец добираюсь до суммы, положенной стрельцам, а также суммы нанесённого ущерба. Первая изрядно занижена, а вторая, наоборот, завышена.

Он дурак или вредитель? Вроде не похож. Скорее всего, просто заигрался и забыл, что царь уже выздоровел. Раньше Фёдор его одёргивал, но без строгости. Всё следовал своему плану и не спешил. Но надо же иметь совесть, поэтому я перевожу на боярина хмурый взгляд. Судя по забегавшим глазкам, он прекрасно понимает свою вину.

— Выборные от стрельцов грамоту подписали и с цифрами согласны? И неужели тати украли столько серебра и золота из палат? Намедни я навещал царицу с сёстрами, и никто особо не жаловался. Больше испугались и какую-то мелочь потеряли, вроде подсвечников и пары плошек.

Внутрь женской части дворца стрельцы не проникали. Поэтому стащили всякую хрень из прихожей, ну и в столовой пошуршали. Оттого и валялись осколки чашек на анфиладе. Зачем Милославский занялся приписками, не знаю.

— Скоро будет, государь. Кто-то снова стрельцов подбивает не выполнять приказы твои. Часть согласилась с цифрами, а иные упорствуют. Но я…

— Иди, — перебиваю излишне шумного боярина.

— Что? — вылупился родственничек.

— Принеси готовую грамоту и подписи всех выборных, что они согласны. А мы пока князя Голицына послушаем.