Сын менестреля. Грейси Линдсей

— Я так и знал, что она обдерет вас как липку, сэр. Мы, официанты, видим и слышим у себя в «Хибе» гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Мы сразу поняли, что она дрянь. Но коль уж так вышло, скажите, что вы собираетесь делать дальше?

— Я потерял все и оказался на самом дне, откуда мне, похоже, не выбраться.

— Полагаю, тут вы не правы, сэр! — воскликнул Джо и, поколебавшись, продолжил: — Вы забыли о своем особом даре. Я говорю о вашем чудесном голосе. Я читал об этом в «Кроникл» и думаю, что смогу найти для вас работу. — Заметив сомнение в глазах Десмонда, Джо добавил: — В общем, так, сэр. У нас в «Хибе» в обеденное время в ресторане буквально не протолкнуться, и мистер Мейли, управляющий, частенько приглашает артистов, чтобы те пели или играли на рояле для публики. Прошлой зимой у нас выступал даже скрипач Альберт Саммонс. Так что, если позволите, я могу переговорить с мистером Мейли насчет ангажемента с вами.

Десмонд не знал, что сказать. Петь в пабе? Неужели он так низко пал?! Уж лучше петь на улице. Хотя почему бы и нет? Ему вдруг захотелось достичь самого дна. И вообще, все не так плохо. Ведь «Хиберниан» — первоклассный отель, который посещает цвет дублинского общества и многие известные люди. Но самое главное, ему позарез нужна была работа, и не только потому, что он был банкротом, но и потому, что ему хотелось убежать от проклятого одиночества, нависшего над ним черной тенью.

— Джо, ты настоящий друг, — мрачно улыбнулся Десмонд. — Я пойду с тобой в отель, когда тебе будет удобно, и попытаю счастья с мистером Мейли.

— Вы совершенно правы, сэр. Мистер Мейли — замечательный человек и, мне кажется, сможет помочь вашей беде, — сказал Джо и, немного подумав, спросил: — А не могли бы вы подойти завтра к четырем часам дня? Оденьтесь поприличнее, словом, постарайтесь выглядеть как можно лучше.

— Я обязательно приду, — протянув Джо руку, кивнул Десмонд.

Когда Джо ушел, Десмонд бросил взгляд на часы. Почти восемь вечера. Он был так измучен, что ему хотелось только одного: поскорее лечь. Но он прекрасно понимал, что надо поесть, а потому впихнул в себя тарелку овсянки с молоком и яблоко из тех, что были доставлены раньше, а миссис Маллен убрала в буфет. Затем он принял горячую ванну и лег в постель, наслаждаясь удивительным покоем и блаженной возможностью раскинуться на широкой кровати, лежать вот так, в одиночестве, ждать, пока придет сон, и не бояться, что от тебя будут требовать выполнения супружеских обязанностей.

Глава 8

На следующий день в десять минут четвертого Десмонд вышел из дому и направился в сторону отеля «Роял Хиберниан». Он тщательно побрился и причесался, на сей раз уделив своей внешности больше внимания, чем обычно, отполировал до зеркального блеска давно не чищенные ботинки и надел свой лучший итальянский костюм, рубашку с мягким воротничком и темный галстук. Посмотрев на себя в зеркало, он не мог не признать, что, несмотря на болезненную бледность, по-прежнему очень недурен собой и выглядит даже моложе, чем прежде, почти мальчишкой. И правда, ведь ему еще не было и тридцати.

Перед входом в отель выстроилась привычная вереница самых разных машин — больших и маленьких, шикарных и попроще. Десмонд вошел внутрь и через холл направился в ресторан, ориентируясь по многоголосому гулу толпы. В зале действительно яблоку негде было упасть, поскольку в Дублине в это время принято пить чай, а «Хиберниан» считался модным местом. Десмонд решил не входить внутрь, а остался стоять в дверях, наблюдая, как Джо лавирует между столиками. Джо, явно высматривавший Десмонда, заметил его и тут же подошел:

— Сэр, вы выглядите сногсшибательно. Сегодня у нас наплыв гостей. Пойду шепну мистеру Мейли, что вы тут.

И действительно, вскоре к Десмонду подошел управляющий отеля мистер Мейли, осанистый мужчина лет пятидесяти, властное выражение лица которого говорило о том, что он человек серьезный. Мистер Мейли оглядел Десмонда с головы до ног и строго сказал:

— Вы попали в беду. Джо говорил, что вы в отчаянном положении.

— У вас верная информация, — отозвался Десмонд.

Похоже, его ответ произвел на мистера Мейли благоприятное впечатление. После недолгого размышления он произнес:

— Что ж, вот ваша публика. Ступайте и покажите мне, на что вы способны. А я посижу послушаю.

Десмонд кивнул и, не говоря ни слова, прошел прямо к небольшой эстраде, около фута высотой, где стояло фортепьяно. По залу тотчас же пробежали шепотки. Подождав, пока шум стихнет, Десмонд поклонился и сел за фортепьяно.

Для начала он решил исполнить прелестную вещицу Шумана «Встречаю взор очей твоих». Пел он на немецком языке, нежно и проникновенно, затем практически без перехода исполнил трогательную песню «Джинни со светло-каштановыми волосами». Здесь ему пришлось ненадолго прерваться — такими теплыми были аплодисменты. Среди множества обращенных к нему лиц Десмонд заметил улыбающееся лицо Мейли, который хлопал как сумасшедший.