Сын Люцифера

Из вопросов Паутову, задаваемых ему на сайте

Вопрос: Библия − святая книга. Как вы можете подвергать сомнению то, что в ней написано? Это кощунство.

Ответ: Я не считаю, что Библия святая книга в том смысле, в котором Вы это понимаете: истина в последней инстанции, не подлежащая обсуждению. И знаете, почему?

«Из них же самих [3] один стихотворец сказал: “Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые”. Свидетельство это справедливо». Послание к Титу святого апостола Павла 1: 12–13.

А между тем это знаменитый парадокс лжеца критского философа Эпименида. «Справедливым» это свидетельство быть не может в принципе. Ведь если все критяне лжецы, то лжец, соответственно, и сам говорящий, и, таким образом, он лжёт, говоря, что все критяне лжецы.

Иными словами, АПОСТОЛ не уловил смысла этого высказывания, не понял его! Как такое возможно? Ведь это апостол, его устами говорит Сам Господь Бог? Эпименид умнее Бога?

По крайней мере, это конкретный совершенно пример, что не всё в Библии правда, и даже апостолы могут ошибаться. А раз так, то, во-первых, никакие это не апостолы, а во-вторых, никакая это не святая книга. А просто сборник текстов. Всего лишь.

− Итак! − Паутов оглядел напряжённо внимавших ему членов Круга (именно «внимавших»! другое слово при взгляде на их неподвижные и серьёзные лица ему просто в голову не приходило) и еле заметно поморщился. Вся эта нарочитая торжественность и помпезность происходящего его слегка коробила. Он не любил подобных спектаклей. Впрочем, Полина права. Обрядность, зрелищность, всё это очень важно. Людям это требуется. Те же факельные шествия в нацистской Германии, к примеру, или советские съезды-парады. Последние Паутов ещё и сам помнил. Правда, уже смутно. Ладно! Зачем двигаться сложным путём, когда есть простой? Проверенный на практике. Медали-ордена всякие и прочие побрякушки это ведь тоже всё из той же серии. А во всех странах есть. Да даже в Риме в конце концов триумфы устраивали! Так что работает всё это. Наипрекраснейшим образом. Тем более, что Полина во всём чёрном справа и Алла в белом слева действительно выглядели очень эффектно. Прямо чёрная и белая королевы какие-то. А-а!.. чёрт с ними! Пусть делают, что хотят… А кстати! Это мысль. Заварила кашу, вот пусть сама теперь и расхлёбывает. А я понаблюдаю. Как это у неё получится. Поучусь хоть, блядь! Бабами командовать. Пригодится.

− Итак! − окрепшим голосом твёрдо повторил он. − Сегодня вы пройдёте обряд посвящения, принесёте клятву и подниметесь на следующую ступень в нашей иерархии. Приблизитесь ещё на один шаг к Системе, к Госпоже Вселенной. Подтвердите своё право и дальше находиться рядом со мной. Не прошедшие должны будут покинуть Круг. Навсегда.

Он остановился и снова обвёл взглядом всех присутствующих. Все слушали, затаив дыхание. Паутов вдруг почувствовал, что и им самим овладевает какое-то странное чувство. Будто и не комедию по совету Полины он тут ломает, а действительно что-то очень важное сейчас происходит. Вот прямо сейчас, в это самое мгновение! Какое-то подлинное таинство совершается. Мрачное, злое и необратимое.

А если я и правда… зверь из бездны? − промелькнуло молнией у него в голове, и ему на мгновенье стало жутко. Но лишь только на одно мгновение! Нельзя ничего бояться!! Ничего и никого. Ни на том и ни на этом свете. И нельзя никогда отступать! Ни перед чем!! И ни перед кем. Это он ещё в лагере он очень хорошо усвоил. Пусть всё идёт, как идёт!

− Обряд будет проводить… − Паутов сделал паузу и потом кивнул, не глядя, головой направо, в сторону Полины, − Чёрная Лилит. Так вы её отныне станете называть, − он и сам не знал, почему произнёс вдруг это. Будто подсказал кто-то. И он уже не понимал, серьёзно это всё или игра. − Та, кого вы знали до этого под именем Аллы, будет для вас теперь Белой Лилит. Это их истинные имена, и я открываю вам их. Оказываю величайшее доверие. А теперь приступайте!

Полина восприняла своё новое имя как должное. Ни один мускул на её лице не дрогнул. Она неторопливо приблизилась к одной из адепток, молоденькой совсем, робкой и невинной на вид девушке, приподняла ей пальцем подбородок и, глядя прямо в глаза, обманчиво-ласково спросила:

− Ты ведь недавно совсем вышла замуж? Любишь своего мужа?

− Д-да…

− Раздевайся!

Больше Паутов на подобных обрядах не присутствовал. Одного раза ему вполне хватило. Особенно его поразила та слепая и нерассуждающая готовность, с которой члены Круга выполняли все приказы Полины. Любые! Даже самые немыслимые. («Чем грубее и унизительнее − тем лучше!») Он всё же надеялся подсознательно заметить следы какого-то сопротивления внутреннего, что ли, пусть даже и слабого совсем, да стыда просто элементарного! У женщин у тех же, хотя бы. (У женщин, собственно, в первую очередь.) Тем более, что Полина с ними совершенно не церемонилась.