Сын Америки

– Ну, она была немножко, как говорится, в приподнятом настроении.

– Весела?

– Да, пожалуй.

– Сговорчива?

– Я не понимаю, что вы хотите сказать.

– Вы остались довольны прогулкой?

– Что вы хотите сказать?

– Вы приятно провели время?

– Да, конечно.

– Обычно, когда приятно проведешь время с женщиной, потом наступает некоторое утомление, не правда ли?

– Я не понимаю, что вы хотите сказать.

– Было уже довольно поздно, мистер Эрлон. Вам захотелось домой?

– Да.

– Вам больше не хотелось оставаться в обществе мисс Долтон?

– Нет, я очень устал.

– И потому вы ее оставили негру?

– Я ее никому не оставлял. Я оставил ее в машине.

– Но в этой машине был негр?

– Да.

– И она села впереди, с ним рядом?

– Да.

– И вы не пытались помешать ей?

– Нет.

– А до того вы все трое пили ром?

– Да.

– И вы без опасений оставили ее вдвоем с пьяным негром?

– Что вы хотите сказать?

– Вы не беспокоились за нее?

– Конечно, нет.

– Вы думали, что она настолько пьяна, что любой мужчина устроит ее так же, как вы?

– Нет, нет… Не в этом смысле. Вы превратно…

– Отвечайте на вопросы. По вашим сведениям, имела мисс Долтон когда-либо прежде половые сношения с негром?

– Нет.

– Значит, вы решили, что это для нее удобный случай начать?

– Нет, нет…

– Вы обещали негру в ближайшие дни встретиться с ним снова, чтобы узнать, готов ли он вступить в коммунистическую партию?

– Я этого не говорил.

– Вы не говорили, что увидитесь с ним опять через два-три дня?

– Нет.

– Вы в этом уверены, мистер Эрлон?

– То есть я говорил, что увижусь с ним, но совсем не в том смысле, который вы пытаетесь этому придать…

– Мистер Эрлон, вы были удивлены, когда услышали о смерти мисс Долтон?

– Да. В первую минуту я был настолько ошеломлен, что не поверил. Я решил, что это, вероятно, какое-нибудь недоразумение.

– Вы не ожидали, что этот пьяный негр так далеко зайдет, не так ли?

– Я ничего вообще не ожидал.

– Но ведь вы велели негру прочесть коммунистические брошюры?

– Я ему их дал. – Вы велели прочесть их? – Да.

– Но вы не ожидали, что он зайдет так далеко, что изнасилует и убьет белую девушку?

– Я об этом вообще не думал.

– Вы свободны, мистер Эрлон.

Биггер смотрел, как Джан шел к своему месту. Он понимал, что чувствовал Джан. Он понимал, куда клонит коронер, задавая все эти вопросы. Не он один был здесь предметом ненависти. Что же такого сделали эти красные, что коронер так ненавидит Джана?

– Теперь я попрошу сюда мистера Генри Долтона, – сказал коронер.

Биггер выслушал сообщение мистера Долтона о том, что в доме у Долтонов принято было брать в шоферы молодых негров, предпочтительно таких, которым бедность, отсутствие образования, какое-либо несчастье или физический недостаток мешали пробиться. Мистер Долтон объяснил, что цель его была – дать этим юношам возможность помогать семье и чему-нибудь учиться. Он рассказал, как Биггер пришел к ним в дом, каким он казался робким и замкнутым и с каким сочувствием и участием отнеслась к нему вся семья. Он рассказал, как он не допускал и мысли, что Биггер имеет касательство к исчезновению Мэри, и как он даже не дал Бриттену допросить его. Затем он рассказал о полученном письме и о том, как он был потрясен, когда узнал, что Биггер бежал из его дома, тем самым выдав свою вину.

Когда коронер исчерпал свои вопросы, Биггер услышал голос Макса:

– Можно мне задать несколько вопросов свидетелю?

– Пожалуйста. Спрашивайте, – сказал коронер.

Макс вышел вперед и остановился прямо перед мистером Долтоном.

– Вы – председатель известной вам жилищной компании?

– Да.

– Дом, в котором последние три года жили Томасы, принадлежит вашей компании?

– Не совсем. Моя компания является основным акционером другой компании, которой принадлежит этот дом.

– Понимаю. А как называется эта компания?

– Жилищная компания Южной стороны.

– Если я не ошибаюсь, Томасы платили вам…

– Не мне! Они вносили квартальную плату Жилищной компании Южной стороны.

– Контрольный пакет акции Долтоновской жилищной компании принадлежит вам, верно?

– Да.

– А этой компании в свою очередь принадлежит контрольный пакет акций Жилищной компании Южной стороны, верно?

– Да. – Следовательно, я могу сказать, что Томасы платят вам? – В конце концов, если хотите, да.

– Кто определяет политику этих двух компаний?

– Я.

– Чем объяснить, что с Томасов и других негров вы берете более высокую плату, чем с белых жильцов?

– Ставки квартирной платы устанавливал не я, – сказал мистер Долтон.

– А кто?

– Стоимость квартир регулируется законом спроса и предложения.

– Мистер Долтон, здесь говорилось о том, что вы жертвуете миллионы долларов на образование негров. Почему же вы взимаете с семьи Томасов непомерную цену – восемь долларов в неделю за одну дурно вентилируемую, кишащую крысами комнату, в которой спят и едят четыре человека?

Коронер вскочил на ноги.

– Я не позволю вам так дерзко разговаривать с этим свидетелем! У вас нет чувства такта! Мистер Долтон – один из самых уважаемых граждан Чикаго! И ваши вопросы не имеют отношения к делу…