Свора

– Да прикалываюсь я. – Грид растянул губы, но на ободряющую улыбку это походило, как хрен на конфету. – Иди, давай. И под ноги смотри, а то мало ли…

Хлыст на полусогнутых побрел к теплице, щупая почву перед собой и озираясь по сторонам. Из дома не доносилось ни шороха, и мрачная тишина придавала ему сходство с притаившимся зверем, огромным чудовищем с острым гребнем, черепичной чешуей и глазами с узкими вертикальными зрачками, в которых отражалась полная луна. Шагни к нему – разверзнется зубастая пасть и проглотит непрошеных гостей, как мух, ветер заметет следы, и ни одна живая душа не узнает, где нашли последний приют смельчаки с Тимирязева.

Герман хмыкнул – сестры же на стреме, они и расскажут. Вот повадилась всякая херня в голову лезть…

Он тронул калитку – не заперта. Полностью открывать не стал, сунул в щель прутик и провел сверху донизу – не натянута ли веревочка, не торчат ли гвозди в прикрытой ветками канавке.

Все чисто – двор как двор, забор как забор. Несмотря на мелкие трудности, удача сегодня на их стороне: в конце концов – заслужили. Парень на цыпочках подошел к крыльцу – тишь стояла такая, что скрип обуви выстрелами бил по ушам. Дрожащие пальцы потянулись к перилам, как вдруг из-за обшарпанной двери раздался низкий старческий голос:

– Чего надо, шакалы?

И все-таки баночка не зря звякнула. Ну и пес с ней, все же не грабить пришли, а разговоры разговаривать. А уж с дедом базар пройдет, как по маслу, вздумает артачиться – прессанут в два счета. Почуяв слабину, Грид приосанился, расправил плечи и зыркнул прямо в глаза – зачастую этого хватало, чтобы соседские очкозавры врубали заднюю. Набалдашник хлопнул по ладони – если габариты не производили должного впечатления, то бита заставляла передумать даже самых дерзких.

– Вопрос есть, – без суеты ответил главарь, будто общался не ночью в чужом дворе, а днем на родной улице. – Говорят, ты оброк просрочил. Капитан недоволен, велел весточку передать.

– А, так вы – шестерки?

Парень дернул губой, но промолчал.

– А хрена сейчас приперлись? Утром заняты шибко?

– Типа того. Платить будешь? Пока по-хорошему прошу.

– Буду, ясен пень. Я же не совсем чокнутый – с паханом рамсить. Просто сил уже нет такие тяжести таскать. Пришлось вот грузчиков дожидаться. – Хозяин усмехнулся. – Обожди, вынесу жратву. И скажи своим щенкам, чтобы ничего не трогали!

– А много оброка? – спросил Булка, встав плечом к плечу с главарем.

Тот пожал плечами.

– Раз просрочишь – на счетчик ставят. Хер знает, сколько уже накапало, но мешок точно торчит. А ты с какой целью интересуешься?

– Шаги слышишь?

Герман повернул голову и нахмурился.

– Ну… и че?

– Да как-то непохоже, что дед мешок тащит. Больно ровно шаркает.

– Шухер, пацаны! – во всю глотку заверещал Хлыст и рванул в огород, чуть не снеся калитку с петель.

Увалень тут же рванул за ним, и только вожак замешкался, округлившимися глазами наблюдая, как в приоткрытую дверь высовывается вороненый ствол дробовика.

– Вот мой ответ Капитану! – взревел старик, растеряв всю покорную дружелюбность. – В гробу видал его оброки! Мне терять нечего, а вы, сучата, потеряете немало!

Пальни он сразу, и молодой главарь закончил бы свой путь на грязном, захламленном дворе, а так получил крохотную фору и успел отпрыгнуть за секунды до того, как улицу разбудил адский грохот, а картечь просвистела над макушкой.

Хрен знает, где гад достал помпу, но пока он дергал затвор немощными, трясущимися руками, парень перекатился через плечо к забору и на четвереньках выполз в огород, жмурясь и стискивая зубы в ожидании дозы свинца в спину. К счастью, фартануло – снайпер из деда оказался никудышный, и второй выстрел выкрошил в досках такую дыру, что кочан капусты пролез бы и ни листочка не ободрал.

Незадачливый налетчик вскочил и помчал в ночь со всех ног. Глаза слезились, ветер свистел в ушах, заглушая стук сердца, но впереди ждало единственное место, где беглец чувствовал себя в безопасности. Ребята поступили точно так же – и правильно сделали: никто не посмел бы осудить это отступление, а вожак – тем более. Когда впритирку разминулся с костлявой, все вокруг воспринимается иначе. Пока везет, и ничего серьезнее уличного махача не нюхал, мнишь себя королем, а как прижмет, придавит конкретно – все мысли о доме. И каких бы правильных кадров не собрал в шайку, по-настоящему доверять будешь только родной крови. Те же, кто меняет приоритеты, погибают первыми.

Грид взлетел по скрипучему крыльцу и дернул ручку, не заметив, что в окнах теплится тусклый огонек, который никак не мог гореть на исходе ночи. Мать держала Сашку на коленях, но сидела не на диване, как обычно, а в углу. На диване же развалился лопоухий бугай с рожей пещерного человека, по обе стороны от него высились хмурые братки в рваных спортивных костюмах.