Своими глазами

— Но ведь «нет» ты тоже не сказал, — нежно, вкрадчиво шепчет она.

И гасит свет. В темноте припадает к его груди.

— Я люблю тебя… мой дурачок… милый… никогда никому не говорила, только тебя одного прошу — пожалей меня, милый…

Ночь, и она стоит нагая у окна — смуглое серебро стройного юного тела в лунном свете. Безмолвные слезы на ее лице.

— Смотри на меня… Помни меня… Она дала тебе только любовь… Я даю жизнь и свободу.

Он подходит к ней. Чокаются два бокала с тихим звоном.

— Ты рожден быть победителем, милый. Сладко любить победителя.

Объятие. Далеко за окном — костер, перебор гитары, протяжная и печальная мексиканская песня.

Багровый закат. В клубах пыли с гиканьем вылетает банда. Опрокидывается уже въехавший было на рудник фургон, падают под пулями солдаты, звенят стекла хозяйского дома, горит барак.

Над обрывом лежит под кустом наш бой. Банда проносится обратно. Выстрелы вслед — один бандит валится из седла. Парень вскакивает, догоняет замедлившую шаг лошадь, вскакивает в седло и, оглядываясь, мчится вместе с последними из бандитов.

Ущелье, кусты, палатки — лагерь бандитов. Один внимательно оглядывает парня, его коня:

— Конь-то Кривого… Ну, если ты Кривой, то здорово же ты изменился со вчерашнего дня.

Бандиты верхами обступают его угрожающим кругом. Подъезжает главарь — тот смуглый красавчик-мерзавец.

— Говори, пока можешь, — тянет кольт.

— Я бежал с рудника.

Очкастый анархист-проповедник:

— Негоже человеку бежать от трудов. Каждый должен трудиться. А ты еще обманул человека, давшего тебе хлеб и кров — твоего доброго хозяина. Хочешь помолиться?

Парень понял — погиб. Гордо поднимает голову:

— Бандитское отродье!

Главарь:

— Короткая молитва. Мне нравится ее краткость — без лишних слов.

Очкастый:

— Да и не стоит затруднять господа лишними речами.

Парень:

— Стой! Если ты не трус — у меня есть последнее желание!

— Вот оно есть — а вот его уже нет, — главарь тянет спуск.

Напряженный взор парня. Медленно поднимается курок. Выстрел — молниеносно он уклоняется одновременно. Гул среди бандитов. Главарь впечатленно хмыкает и стреляет еще раз. Снова молниеносный уклон в другую сторону.

Очкастый:

— Я видел много обманщиков, но чтобы так нагло и бесцеремонно обманывать собственную смерть… А ведь она все-таки леди!..

Главарь:

— А ты упрям!.. Ну ладно, какое у тебя желание? И приготовьте петлю — свинец ему не по вкусу. Надо быть гостеприимными и уметь угодить вкусам гостя. А мы гостеприимны.

Мгновенно перекидывают через сук веревку с петлей.

Парень в обреченной ярости:

— Желание?!! Дать тебе раз по слащавой морде!

Одобрительный гогот бандитов.

Главарь, ласково:

— Если дотянешься. — Спешивается. Парень тоже.

Ходят друг вокруг друга. Парень наносит свой коронный страшный удар гарпунера — но главарь уклоняется, бьет его сам, парень четко парирует. Зрители гудят.

Главарь на голову выше, руки длиннее. Бьет его ногой, парень перехватывает и выворачивает ее, главарь прыжком выворачивается — встает на ноги. Тащит из-за голенища кинжал, бросается.

Тот перехватывает руку с кинжалом, кидает главаря через себя, кинжал падает, но главарь снова в прыжке встает на ноги.

Драка — атас! все дела! Парень подбирает дубину, бьет — тот перехватывает ее, дергает — парень летит на землю, лежа уворачивается от удара, вскакивает, тот дубину двумя руками за концы — угрожает — парень перебивает ее ребром ладони. Гул зрителей.

Главарь отступает к фургону, от удара парня — мимо! — ломается стойка фургона, оседает тент.

Схватываются руками, дрожат от напряжения — никто никого!

Постепенно видно — жажда крови у обоих прошла, симпатичны друг другу как сильные противники. Захват правых рук как-то превращается в рукопожатие — скупая улыбка у обоих.

Анархист-проповедник:

— Гимнастика полезна для аппетита. Перед едой — но не вместо ее!

Костер, мясо на вертелах, бутылки по кругу, смех. Главарь пьет, передает бутылку парню. Жуя:

— А ты мне почти нравишься. Умел бы ты еще стрелять…

Тот протягивает руку. Главарь испытующе смотрит и — рукояткой вперед — протягивает ему свой револьвер. Выстрелы не целясь:

Один снимает вертел с мясом — он падает ему в миску, в руке остается кончик перебитого вертела;

Другой, прикурив сигару, кладет обратно в костер горящую ветку — горящий конец падает в костер, отбитый пулей;

Анархист-проповедник тянется к запечатанной бутылке — от нее отлетает горлышко. Анархист, невозмутимо:

— Благодарю. Я и не ожидал встретить официанта, — льет в глотку.

Парень и главарь курят в палатке при свече, лежа перед сном.

— Не хочется убивать тебя. А отпускать нельзя. Так что будешь со мной. Согласен? Я не каждому предложу это.

— Вот я и не каждый. Я не буду бандитом.

— Пути два: живым грабителем или законопослушным покойником. Выбирай.

— Я найду третий путь.

— Трудно найти то, чего нет… Какого черта ты ишачил на руднике?

— Расставался с иллюзиями.