Я думаю, что так рассуждать вправе нормальный обыватель – он не обязан размышлять об исторических причинах и следствиях. Пожалуй, даже у нас в отрасли – новые станции и новые инвестиции, рост зарплат и объемов производства – все это будет хорошо воспринято и поддержано, но соединить в сознании эти результаты с нашей реформой – совсем другое дело. Причем не только на уровне обывателей. Вот я сижу, например, с одним мэром крупного города. Он был одним из главных противников всей реформы электроэнергетики. Теперь я ему говорю: «Иван Иванович, вот сейчас я, наконец, готов сделать в городе масштабную инвестиционную программу, которая, собственно, и возможна только потому, что созданная в результате реформы генерирующая компания выйдет на фондовую биржу, там получит минимум два миллиарда долларов, мы на это построим новые электростанции с парогазовым циклом и так далее». Что он мне отвечает: «Наконец, до тебя, идиота, дошло. Я тебе пять лет говорил, что нужно вкладывать инвестиции, развивать энергетику. А ты что? Все это время резал, клеил, отделял сети от генерации, какие-то корпоративные действия и прочая ерунда. Зачем все это было нужно? Я тебе пять лет говорил: займись делом. Ну, хрен с тобой: ты, наконец, все понял, теперь я тебя поддерживаю». Причем речь идет о действительно квалифицированном, умном и по-своему глубоком, народном таком человеке. Тут есть какой-то сегмент психологической защиты, но связи одного с другим никто не видит... Я могу таких примеров массу привести. Например – во время дефолта 1998 года. Юрий Михайлович Лужков тогда на митинге заявил: «Авторов пирамиды ГКО – под суд!» – от души так заявил, искренне. А что такое дефолт? Дефолт, собственно говоря, это отказ государства от исполнения своих обязательств, во всех учебниках так написано. А что такое обязательства государства? Это накопленный госдолг. А откуда берется госдолг? От того, что расходы государства превышают его доходы. А что такое разница между расходами и доходами? Это дефицит бюджета. Я пять лет Лужкову при каждом утверждении бюджета говорил: «Юрий Михайлович, нельзя столько расходовать! Нельзя! Нужно урезать расходы – страна развалится к чертовой матери!» Нет – мне в ответ: «столичные функции», «дотации Москве», «поддержка аграрного комплекса», потом «военно-промышленного комплекса», потом других, третьих... То есть позиция моя и Гайдара всегда была в том, что нельзя раздувать расходы, мы развалим страну. Мы за это вели непрерывную борьбу на всех фронтах в полном одиночестве с 1992 года по 1997 год. Более успешно, менее успешно – мы пытались это отстоять. Нарушение этой позиции и есть причина дефолта 1998 года. То есть когда утверждались ежегодные бюджеты – «Долой проклятых монетаристов, по указке МВФ урезающих жизненно необходимую для бедных, для российской деревни и нашего военно-промышленного комплекса поддержку государства!», а когда эта же самая поддержка привела к дефолту – «Авторов пирамиды ГКО под суд!». А ведь государство, как и любая семья, просто должно жить по средствам. Попробуйте это кому-то объяснить. Попробуйте это объяснить даже Лужкову. Ничего не получится, хотя тут все просто – почти как таблица умножения. Невозможно объяснить, что инвестиции в энергетику стали следствием реформ, а тем более нельзя объяснить всей России, что все, якобы разваленное нами в 90-е годы, на самом деле было созданием условий, которые и привели к возникновению вот того «птенца развития», о котором вы говорили. Ни хрена это невозможно объяснить. Кроме прочего, еще и психологически невозможно. Ведь людям было долго и страшно тяжело. Это чистая правда. «А кто в этом виноват? Не я же сам, который пятнадцать лет честно ходил на свой завод и работал токарем? Значит, виноваты эти козлы, из-за реформ которых мой завод закрылся, я остался без зарплаты и непонятно, чем зарабатывать на жизнь теперь. Я-то разве виноват, что мой завод закрыли? Это Чубайс, конечно, во всем виноват – он это и сотворил со своими западными советниками». Вот образ, в который я и вписался.
А.П.