Свой — чужой

Колесов присел на корточки, воровато озираясь, и начал расстегивать молнию на бауле. Расстегнув сантиметров на пятнадцать, он сунул внутрь руку и осторожно поводил ею, ощупывая пачки.

— Ну, как минимум, без особых потерь, — наконец вздохнул облегченно Вадим и остался сидеть над сумкой, потому что сил подняться сразу у него не нашлось. — А кто нашел? Кто задержал?

Колесов подумал, что убийцы и похитители денег уже в наручниках и дают показания.

— Я нашел, — все так же безразлично ответил Якушев.

— Ну, ты даешь, брат, — восхищенно выдохнул Вадим и, кряхтя, поднялся. — Саша уже знает?

— Нет еще, — качнул головой Егор. — Пока знаете только вы. Я вас вот о чем попрошу. Вы сейчас занесите эту сумку обратно к себе в офис, а потом позвоните Александру Сергеевичу. Если он начнет спрашивать обо мне, — то я на Литейном. Я тут немного… дров наломал… В общем, если он захочет подробностей, то Ильюхин, заместитель начальника Управления уголовного розыска, будет владеть вопросом в нюансах и подробностях.

— Понял, — сказал Колесов, хотя на самом деле не понял ничего. Ему не очень понравился странный тон Якушева и его вялость, но мысли Вадима были сконцентрированы на сумке с миллионами и на том, как ее доставить обратно до офиса. Было уже достаточно темно, и Колесов просто не заметил, что из левой штанины Егора капает на асфальт кровь…

Вадим подхватил кожаный баул, развернулся и быстрым шагом направился обратно к своей конторе. Якушев проводил его взглядом, подождал немного, а затем, хромая, двинулся следом.

Доковыляв до места расстрела Крылова и Рахимова, Егор пронаблюдал, как Вадим с сумкой подошел к своим понятым, как он попытался позадавать вопросы сотрудникам, уклонявшимся от ответов постороннему. Когда Колесов наконец зашел в офис, Якушев облегченно вздохнул и, достав из кармана мобильный телефон, набрал номер Юнгерова. Александр Сергеевич ответил почти сразу:

— Слушаю! Егор, это ты?!

— Я. Дядя Саша, по поводу денег — все нормально. Вам сейчас позвонят… Вадим позвонит, Колесов. Все у него. Со Штукиным я… разобрался. Это он организовал налет и участвовал в нем. Он был не бывшим сотрудником. Его внедрили к вам. Внедрил Ильюхин, который был его куратором. Все, дядя Саша, я пошел.

— Егор, подожди!! — отчаянно заорал, точнее, заревел Юнгеров, но Якушев уже выключил свой мобильный телефон.

Егор сощурил воспаленные глаза и среди сотрудников, бродящих по месту происшествия и вокруг него, нашел взглядом Ильюхина. Полковник одиноко стоял чуть в стороне и грустно наблюдал за всей этой привычной и до боли знакомой ему суетой. Якушев незаметно подошел к нему со спины и тихо сказал:

— Вот и я.

Виталий Петрович вздрогнул, быстро обернулся, посмотрел Якушеву в глаза и ответил:

— А знаешь, я не удивлен.

Егор желчно усмехнулся:

— Вас, товарищ полковник, наверное, вообще трудно чем-то удивить. Не то что меня, желторотого. Я вот сегодня целый день удивляюсь. Ваш хороший знакомый Штукин, например, многим меня удивил. Такого мне нарассказывал…

— Я знаю, — сказал полковник, нахмурив брови от вызывающего тона Якушева. Ильюхин, когда сказал, что знает, имел в виду услышанную им по телефону разборку.

Егор, естественно, понял его по-своему и улыбнулся еще злее:

— Вы знаете, товарищ полковник?! Да?! Все знаете?! То, что этот налет Штукин организовал, — знаете? И то, что он деньги взял, — тоже? А может, вы по этим деньгам с ним в доле были?!

Виталий Петрович дернулся, будто его ударили по лицу:

— Да как ты смеешь…

— Смею! — перебил его Якушев. — Смею… Я тогда пришел к вам посоветоваться как к старшему товарищу, как к офицеру с необычной для ментов репутацией, а вы… Я вам рассказал про Зою и про Штукина… А вы сказали, что он — наш коллега, что вы во всем разберетесь сами… Разобрались?! Полюбуйтесь, что ваш внедренный подчиненный устроил! Это — как?! Вон лежит Крылов — а весь угрозыск знает про ваши отношения! Что — не так?!

Полковник ничего не отвечал, играя желваками. Егор, тяжело дыша, попытался поймать взгляд Ильюхина, но это было трудно сделать, так как тот полуприкрыл глаза.

— Что же вы молчите, товарищ полковник?! Ваш подчиненный Штукин был гораздо разговорчивее…

— Где он? — наконец-то разлепил губы Виталий Петрович. Якушев махнул рукой:

— Лежит в адресе на Московском. Я его застрелил.

— Я знаю, — сказал Ильюхин. — Какой адрес?

— Это дом «Русский пряник». Пятьдесят седьмая квартира на втором этаже…

Егор вытащил из карманов куртки два «пээма» и отдал их полковнику:

— Один мой, один у Штукина забрал… Удостоверение тоже вам отдать?

Якушев снова полез в карман, но полковник махнул рукой:

— Успеется… Вот что… Давай-ка продолжим разговор в другом месте. Только сначала к врачам заедем. Пошли в машину.

Виталий Петрович повернулся и зашагал к своей «Волге». Он шел, держа спину неестественно прямо, и демонстративно не оглядывался.

Якушев, у которого уже все плыло перед глазами от большой кровопотери, двинулся за Ильюхиным. Егор сделал шаг, другой, а на третьем упал лицом вниз и уже не смог подняться…

Вместо эпилога