Свод (СИ)

В голове хозяина мельницкого замка творилось что-то невообразимое. В этом вихре мыслей, выбиваясь из общего круга, навязчиво крутился какой-то неопределённый вопрос, но как ни старался молодой пан, а всё никак не мог придать ему какую-либо форму.

«Это как дыра в стене, — думал он, — с одной стороны вы понимаете, что её следует заделать, а с другой, думаете о том, что может быть, эту дыру теперь следует использовать как окно»?

Это глупое и неудачное сравнение только больше раздосадовало Войну: «Чёрт, — злился он про себя, — как мне его спросить, и, главное, о чём? Сказать: «Свод, что там с вами было»? Так я уже об этом спрашивал. Спросить: «Вы ничего не почувствовали, когда поцеловали руку этой старой леди»? Глупо! Можно только представить, какой тогда я

получу ответ…».

Обратная скачка длилась недолго. Вскоре на краю щетинистого поля появились знакомые очертания каменного моста, за которым, шагах в трёхстах уже высился мельницкий замок.

Во дворе Свод спрыгнул с коня и, бросив вскользь: «Я хочу выпить…», не поворачивая головы к шедшему встречать их старосте, отправился наверх.

— Что это с ним? — озадаченно спросил пан Станислав, подходя к Якубу.

Война набрал воздуха для ответа, но только тяжко выдохнул, не зная, что и сказать. Дав возможность своим эмоциям немного поутихнуть, он, наконец, произнёс:

— В том-то и дело, что я не знаю, что с ним. …Да, пан Станислав, не знаю, но что-то мне подсказывает что, скорее всего, мы не сможем рассчитывать на мистера Свода при встрече с Хмызой. Он сказал, что снова хочет выпить, а мы с вами прекрасно знаем, чем это всегда заканчивается. Если быть откровенным, пан староста, я тоже сейчас хочу выпить…

— Никак неможно, пан Якуб, — не уловив скрытый подтекст, замотал своей косматой головой староста. — Я уже собирался послать за вами Казика. Дело в том, что пока вас не было, прискакал человек из Драгичина. Ваш отец Пан Криштоф послал его вперёд, а сам ещё вчера утром заехал туда по каким-то делам. Сегодня к вечеру обещал быть в Мельнике.

Я, пользуясь тем, что вы позволили мне распоряжаться, сказал на кухне готовиться к ужину как следует, хотя мне, по большому счёту, и не следовало этого делать. Едва только все прослышали о приезде пана Криштофа…, — староста благодушно махнул рукой, — вы сами знаете, как действует на всех его имя.

Да Якубу не надо было говорить, как оно действовало, ведь в данный момент он и сам едва мог совладать с собой. Душа, словно пойманная петлёй за ноги птица, беспомощно трепыхалась, тщетно силясь вырваться на свободу. Трудно было даже представить, что скажет отец, когда услышит от кого-либо по пути о бесчинствах Юрасика и Хмызы. Вот, дескать, всё доверил сыну, а он! …Что с него взять — дитя неразумное, вместо дела к бабкам ездит от испуга лечиться и ничего так и не предпринял для того, чтобы местный люд почувствовал сильную руку хозяина.

Так или иначе, а о том, что было на Кавальском хуторе, Война младший решил пока старосте не говорить. Пусть де Жыкович думает, что всё прошло как надо.

— Что ж, будем ждать отца, — неопределённо сказал молодой пан.

— А Хмыза? — испугался староста. — Если не поехать, Базыль пустит по окрестностям «красного петуха». И думается мне, что пан Криштоф очень скоро узнает, из-за чего он это сделал? Охо-хо, — тяжко вздохнул Жыкович, — зная вашего отца, я не советовал бы от него что-либо скрывать…

— Так-то оно так, — не дал договорить Жыковичу Якуб, — да только вот, как это сделать, если отец приедет к ночи? Сами понимаете, чтобы не клюнул «красный петух» нужно обязательно ехать к Базылю и как-то с ним договариваться. С другой стороны, как бы мы с ним не договорились, я уверен, отец, узнав об этом, не одобрит никаких переговоров с лихим людом.

— Пф-ф-ф, — шумно выдохнул пан Станислав через пухлые, сжатые губы, — то дакладна[ii]. Ваш отец, уж не обижайтесь на меня, пан Якуб за прямоту, нашёл бы способ выкорчевать из лесов и Юрасика, и Базыля. Однако ж, — отвлекая мысли молодого пана от косвенного укора, продолжил староста, — осенние дни коротки. Солнце уже смотрит на вечер. Что мы решаем?

Война окинул задумчивым взглядом внутренний двор замка. Вдали у конюшни вычёсывал гриву коня англичанина горбившийся от холода Казик, возле которого, к немалому удивлению Войны вдруг появился Свод. Казик, обменявшись с ним несколькими словами и знаками, указал ему в сторону гостевого крыльца, где стоял его хозяин и пан Станислав. Подвыпивший пират, хлопнул в знак одобрения Казика по плечу и, подняв ворот, бодро, словно по палубе качающегося на волнах корабля, зашагал в их сторону.

— Похоже, — со снисходительной ухмылкой произнёс пан Жыкович, — мистер Свод, наплевав на наши предположения, уже собрался ехать.

— Что же, — отрывая взгляд от Ричмонда, заключил Якуб, — так тому и быть. Едем. Вы, я и Свод.

Жыкович довольно кивнул:

— Это дело. Но как же быть с паном Криштофом?

— А мы скажем, что мы поехали ему навстречу. Пусть его здесь ждут, а мы решим все дела, вернёмся и скажем отцу, что просто разминулись с ним.

— Не поверит. Той дорогой никак не разминёшься.