Читаем Свобода, власть и собственность полностью

«Все естественные тенденции этой (капиталистической) экономики, производственные и общественные, которые рассматривал Маркс, были не его произвольной выдумкой, а итогом тщательного изучения общества». «Но Маркс, — говорит Колаковский, — не учел силу противотенденций — силу сопротивления широких слоев общества, в том числе и рабочего класса, которая и „вынудила“ буржуазное общество признать некоторые принципы социальной организации общества своей прочной основой. Эксплуатация не прекратилась, но была в значительной мере смягчена, а имущие классы согласились отречься от части своих привилегий, чтобы сохранить те, которые можно было сохранить без разрушения общества».

Если принять, что концепция Колаковского приложима к реальным советским условиям, то придется, между прочим, признать, что все обвинения в адрес советского народа во многом справедливы. У западной общественности хватило сил и мужества на постепенный нажим, а у советской — нет.

Однако, сам Колаковский признает, что аналогия с эволюцией западного капиталистического общества «не удовлетворяет полностью».

«Известно, — пишет он, — что социалистическая бюрократия на ошибках и поражениях буржуазии научилась, насколько опасной бывает всякая свобода объединений и информации. Поэтому сопротивление против эксплуатации и притеснения в системе советского деспотизма происходит в худших, чем когда-либо общественных условиях. Ни один эксплуататорский класс в истории не располагал таким объемом власти».

И все нее Колаковский очевидно недооценивает всей тяжести этих условий — интегрального действия всех «предельностей» госкапитализма в СССР. Находясь на Западе и даже имея за плечами опыт жизни в восточно-европейских странах, видимо очень трудно, а, может быть, даже и невозможно представить себе эти условия. Об этом мы уже достаточно говорили.

Аналогия с развитием капиталистических стран не только «не удовлетворяет полностью», но и опровергает концепцию Колаковского.

Неизмеримо больше свобод и возможностей было у общества в капиталистических странах по сравнению с тем, чем располагает советское общество. И притом еще чрезвычайно важном обстоятельстве, что капитализму было куда «отступать»! В сторону усиления государственного контроля над экономикой, в сторону усиления государства. И в эту сторону, казалось бы, не так уж трудно и рискованно «отступать».

И все же вспомним, какой ценой и какими усилиями было завоевано это «отступление». Целый ряд неудавшихся, жестоко подавленных революций, тяжелейшие, катастрофические кризисы, кровавые войны и, пожалуй, самое главное — индуктивная угроза марксизма, Октябрьской революции и молодой советской власти! Ведь если честно посмотреть, то до 1917 года капиталистический мир отнюдь не мог похвастаться ни социальными реформами, ни твердым правопорядком. Его «человеческое лицо» подозрительно было похоже на маску. Заметные перемены тут «странным образом» начались именно после 1917 года!

Иными словами, капиталистическую эволюцию трудно представить себе без смертельной угрозы и нажима со стороны революции, со стороны «не учитывавшего противотенденций» марксизма с его принципом «все или ничего!» (В следовании которому обвиняет Колаковский многих противников советского режима).

«Призрак коммунизма» с его революционной дубиной «бродил» за спинами и консерваторов и реформаторов, заставляя и тех и других пошевеливаться. Едва успели вырвать почву из-под его ног! Да и то с помощью Ленина и Сталина, поспешивших показать миру, во что материализуется этот «призрак». (И как сейчас видно еще не совсем вырвали почву! Даже в развитых странах).

Что же после этого можно требовать от советского общества?!

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука