Свобода

Чтобы не возвращаться на север тем же путем, а также не гнать строго на север, решено было сделать крюк и направиться в сторону Астрахани, а там, для того, чтобы обогнуть границу с Казахстаном, необходимо было подняться как раз до Самарской области, двигаясь вдоль Волги. Волгоград попадался на пути.

Преодолев половину Ставропольского края, Андрей с Петром Ильичем вернули свои прежние, московские номера. В Элисте пришлось задержаться на два дня. В автосервисе Гордон перекрасил свой внедорожник в темно-синий цвет.

– Вот только, когда начнут проверять паспорт на автомобиль… – начал Петр Ильич.

– Цвет могут и не заметить, – сказал Андрей. – Мне бы тоже неплохо было бы сменить окрас, но у меня итак все документы поддельные.

– По-хорошему, – вмешался Кортнев, – нам бы не мешало, вообще, транспорт поменять. Не имеет значение, заметят или нет, если по всей стране разосланы ориентировки с нашими прекрасными физиономиями, то нас спасет только бегство.

– Был бы я хорошим математиком, высчитал бы вероятность нашего прокола, – пробормотал Андрей. – А также, вероятность того, что органы догадались, что это мы учинили шоу в ауле.

– Не будем гадать. Сейчас мы зажаты в коридоре между Украиной и Казахстаном.

– Коридор длиной в полтысячи километров? – спросил Андрей. – В большинстве стран нам бы позавидовали с таким коридором! Коридор длиною во всю длину страны – как тут скрыться?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

– Но мы могли же повернуть на север после ограбления магазина? – вмешался Петр Ильич.

– Могли, – проворчал Кортнев, – но не повернули.

– Мы парня вытащили из рабства, – заметил Андрей.

Кортнев промолчал.

– Ислам все еще не говорит ни слова, – задумчиво произнес Петр Ильич.

– Ладно, выкатываем тачку, забираем наших дам из мотеля и двигаем дальше, – оборвал всех Кортнев.

На трассе из Элисты в Астрахань автомобиль Андрея остановил одиноко стоящий постовой. В автомобиле, кроме него находилась еще Оксана. Что у Андрея, что у Оксаны все сжалось внутри. Андрей заметил, как Петр Ильич, обогнав их, остановился метрах в трехстах и съехал на обочину. Не выходя их автомобиля, Андрей предоставил постовому документы на автомобиль и права. Постовой молча взглянул, взял под козырек и вернул все обратно. Тронувшись с места, Антон ощутил дрожь во всем теле, он мгновенно покрылся потом. Оксана глубоко выдохнула.

– Пронесло, – прошептала она.

Не заезжая в Астрахань, направились вверх, держась левого берега Волги. К вечеру сделали остановку, немного не доезжая до Ахтубинска. Проехав по проселочным дорогам, добрались до реки. Машины, как всегда загнали в обнаруженную рощицу, там же разбили лагерь.

– Это не Волга? – спросила Оксана.

– Ахтуба, – ответил Андрей. – Будем встречать закат на Ахтубе. У нас чудесное путешествие.

– Мы доберемся до нашего гектара? – вдруг серьезно спросила Оксана.

– Должны, – уверенно сказал Андрей. – Иначе, все не имеет смысла. Удается вам с Машей разговорить Ислама? – стараясь уйти от вопроса Оксаной, поинтересовался Андрей.

– Никак. Молчит, только «да» и «нет». Вон, Маша опять взялась за него. Пойду, поддержу. Жаль парня.

– Хорошо. – Андрей присел на траву, устремив свой взгляд на реку.

Его мысли мгновенно унеслись к его дальневосточному гектару. Он представил, как они вместе с Оксаной начинают строить дом, как после к ним присоединяются люди и начинают строить дома на соседних участках, сразу же объединяясь в один. Земля расширяется, растет, занимая все больше и больше пространства. Земля выходит из подчинения государства, становясь свободной территорией свободных людей, и продолжает расти, постепенно превращая государство в коммуну…

– Андрей, не помешаю? – спросил Петр Ильич, присаживаясь рядом.

– Да что вы, нет, конечно.

– Прекрасно, правда, ведь?

– Вы о чем?

– Обо всем, что вокруг, – восхищенно проговорил Гордон. – О том, что мы здесь, и не от кого не зависим.

– Мы в розыске, Петр Ильич, мы преступники, – сказал Андрей.

– Нас сделали ими. Это наша цена за свободу.

– Вы знаете цену свободы? – спросил Андрей.

– Боюсь, ее никто не знает, – произнес Петр Ильич, – как минимум по той причине, что для каждого цена своя. Так же, как и понимание самой свободы. Ислам, думаю, никак не осознает, что произошло. Он хотел лишь мести.

– Не соглашусь с вами. Я видел его глаза, когда мы встретили его в первый раз. Он чувствовал, что ему необходимо что-то еще, кроме мести. Это что-то и было свободой, пусть он и не говорил этого.

– Возможно, вы правы, не буду спорить. – Петр Ильич задумался. – А почему вы уволились с работы? Я давно хотел это спросить.

– Вы все время сбиваетесь, Петр Ильич, вы меня, то на «вы», то на «ты». Договорились же, только «ты».

– Хорошо, хорошо. Так что там с работой?