Свинцовые тюльпаны

«Опоздал!» Все внутри опустилось от огорчения. Доктор прибавил шаг, всячески сдерживая себя, чтобы не побежать. Ворвался в узкий коридор, перегороженный металлической «вертушкой». Судя по раздраженным репликам, связного надо было выручать. Патрульные, скорее всего, и слыхом не слыхивали ни о каком Талды-трам-пам-паме, тем более о Кирчи-балам-балам-баламове. И настроены были категорично. Пока прапорщик в шинели ругался с кем-то через проем двери, сержант за его спиной уже снял с ремня карабин и твердо сжимал его обеими руками, полный решимости применить по назначению либо приклад, либо пулю.

— Спокойствие! Только спокойствие! — Новиков уперся в заблокированное металлическое заграждение и, показав караульному, оставшемуся за стеклом, свой пропуск, требовательно нажал всем корпусом на крутящиеся перила. Лязгнул стальной прут, втянутый внутрь караулки, смазанная солидолом конструкция подалась, пропуская врача к выходу. — Сейчас во всем разберемся!

Вооруженный боец обернулся и, узрев перед собой возбужденного лейтенанта, прижался к стене. Владимир приблизился к худому, как палка, прапору и аккуратно потянул того за рукав.

— Разрешите-ка мне пройти, товарищ прапорщик! — окликнул он начальника патруля и сунул в лицо цветастый пластик. — Сейчас во всем разберемся!

Тот только и успел зыркнуть исподлобья. Оттеснив от двери должностное лицо, врач вывалился на улицу. И оторопел. Сунув руки в карманы кожаной офицерской куртки, перед ним стоял киргиз с очень знакомым лицом. Практически доведенный непробиваемым прапором до белого каления.

«Командир местного ОМОНа, — вспомнил физиономию Владимир. — Он и есть связной? Фигня какая-то».

Бешинкулов тоже узнал в выскочившем, как чертик из табакерки, десантнике того самого, что первым рассказал о происшествии на дороге. И сам не поверил своей удаче. Он уже четверть часа с пеной у рта пытался пробиться к командованию базы, чтобы разыскать группу, ехавшую в микроавтобусе, и допросить солдат. А тут самый нужный свидетель сам вышел к нему на порог.

— Здрасте, то есть ассалам алейкум! — пробормотал доктор, надеясь увидеть в руках гостя открытку со слоном.

— Ты-то мне и нужен, — по-русски процедил начальник милицейского отряда. — Пошли, поговорим.

Слегка сутулясь, он зашагал к стоявшему в десяти метрах «УАЗу». Распахнул заднюю дверцу. Раздраженно потребовал:

— Садись!

Владимир согласился безо всякой задней мысли. Конспиративных встреч ему раньше проводить не приходилось. Кто знает, может, связным не положено пароль «светить» на улице? Оказавшись в транспорте, он дружелюбно улыбнулся Бешинкулову, который захлопнул за ним авто и, успев обогнуть его кругом, уселся в водительское кресло. Почему-то никакого Талдыбургена он не спрашивал. Вместо этого злобно зашипел:

— Кто это сделал? Говори!

Чувствуя какую-то нестыковку, врач насторожился.

— Простите, вы о чем?

Милиционер побагровел от ярости, что стало заметно даже в полутьме.

— Кто расстрелял ментов, я спрашиваю? И не говори, что не знаешь! Ты там был!

До Новикова стало постепенно доходить, что он общается не с тем человеком, за которым сюда явился. И он засобирался обратно.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — холодно сказал десантник. — До свиданья.

Болтавшаяся ручка открывания двери не работала. Нажав плечом на стекло и потянув за нее еще сильнее, Владимир осознал, что выбраться не может.

— Я не закончил! — уже откровенно заорал на него киргиз. — Откуда ты узнал об убийстве? Ты знал о засаде, да?

— Я — гражданин Российской Федерации, — Новикову стало не по себе, хоть крики мента он всерьез не воспринимал. — Вы не имеете права меня удерживать.

— А убивать моих друзей ты право имеешь? — бешено забрызгал слюной главный омоновец. — Подставлять их под пули?!

— Товарищ милиционер, вы бредите, — сохранив самообладание, парировал доктор.

Сидевший на переднем сиденье подпрыгнул на месте. Потом рывком развернулся и врубил передачу.

— Поехали, прокатимся! — прорычал он, с визгом и ревом срывая вездеход с места. — Посмотрим, кто бредит!

Желто-синий «уазик», скрипя и шатаясь, понесся вниз по улице, к каналу. На долгую дорогу у Бешинкулова терпения не хватило. Прогнав тачку несколько сотен метров, он резко остановился за деревьями, почти у самой воды. Пронзительно засвистели тормоза. Отворив дверцы, омоновец, сжав кулаки, рявкнул:

— Выходи! Выходи, я сказал!

Теперь Новикову наружу не хотелось. Драться с милицией не входило в его планы, а противник был настроен очень воинственно.

— Хотите поговорить? Пожалуйста, давайте поговорим, — мирно предложил он. — Надо всего лишь успокоиться.

— Не учи меня, сопляк! — взвыл киргизский силовик. — Все!!! Ты допрыгался!

Черный глазок пистолетного ствола хищно нацелился на доктора из темноты. Бешинкулов не шутил — оружие было заряжено и готово к ведению огня.

— Руки поднял! И пошел!

— Тогда разговора не будет, — стараясь держать себя в руках, предупредил Владимир. Его табельный пистолет спокойно лежал в кобуре, сдвинутой назад. Пытаться доставать его сидя, чтобы устроить дуэль, Новиков смысла не видел.

— Считаю до трех и стреляю! Раз!