Свинцовые сумерки

– Давайте карту, нарисую вам самый короткий путь до Томаровки. Днем можно пробираться вдоль путей, а ночью вылазки делать, где был поселок строителей, там заброшенная ветка к старой станции. Я знаю всю местность, когда шоферил на молокозаводе, то изъездил весь район. С закрытыми глазами нарисую каждый поворот. Хоть немцы проклятые и разрушили заводы, совхозы, но дороги для себя они сохранили.

– Спасибо! – Шубин был благодарен командиру отряда за то, что спас его от смерти, помог провернуть операцию, а теперь вот поделится бесценной информацией. Простые и хорошие люди готовы были пожертвовать всем, что имели, и даже своей жизнью, чтобы помочь советскому разведчику бороться против врагов.

Разведчик выудил из кармана обрывок листка:

– Я сейчас составлю шифровку для штаба, передадите ее по связи? И еще есть одно дело – мне нужно выходить на связь с командованием. Докладывать сведения надо как можно быстрее, по мере прохождения немецких узлов защиты. У вас есть запасная станция, чтобы мне взять ее с собой?

Кузьма покачал головой:

– Узел связи один.

– Может быть, есть еще отряды партизан в этой местности?

Старик обреченно махнул рукой:

– Были, да всех немцы задавили за последний год. Или, как Коля наш, перешли линию фронта да ушли воевать к своим. Только мы остались, ребятишек моих из-за возраста в солдаты не возьмут, а меня уже подавно на восьмом десятке. – Он неожиданно хлопнул себя по лбу. – Вот старый дуралей, совсем забыл. Есть, есть радиоточка. Отряд зарубинский свое оружие, станцию в схроне держали. В яме под брезентом, а сверху камень положили, чтобы не замочил дождь. Прямо у железки недалеко от Томаровки. Младший их, Мишанька, когда партизанский отряд абвер немецкий взял, он один успел ноги унести, остальных сразу на виселицу отправили. Он план нам нарисовал по памяти, где тот схрон. Сейчас найду, идем!

Командир повел разведчика к горе из веток, из-под которой он вытащил кожаную офицерскую сумку. Там хранились все документы отряда: приказы о награждении, депеши.

– Так. – Дерябин порылся в ворохе желтых листов и вытащил мятую четвертинку листа из ученической тетради, где аккуратными крупными значками была нарисована схема местности рядом с железной дорогой. Сухой, скрюченный палец ткнул в большой крест у двух полосок с поперечинами-шпалами.

– Возле железки прятали они свое добро. Там такая полянка неприметная, даже не поляна, так, земля волной идет. Примета – камень большой сверху тайника. А вот уже под ним схрон с припасами и станцией. Недалеко от насыпи, чтобы диверсию провести и не тащить с собой ящики. Не знаю, рабочая ли радиоточка, уже полгода, как немцы тот отряд изловили.

Шубин предложил:

– Доложите все обстоятельства в штаб, чтобы ждали или моего возвращения, или сеанса связи. Шифровку я вам составил, Маша сможет передать. Давайте все схемы, карты, поможете мне составить маршрут. Я хочу как можно быстрее двинуться в путь, чтобы до рассвета пройти половину пути. Как раз утром буду у железной дороги, начну двигаться вдоль путей в сторону станции у Томаровки. Если немцы расставили большое количество охраны, то пережду в лесу до вечера.

Мужчины устроились поудобнее на бревне рядом с костром, склонили головы над самодельными картами, схемами, чтобы соединить разрозненные картинки в одну. Целый час ушел на составление маршрута, но, несмотря на задержку, разведчик был доволен результатом совещания. Они вместе со старым партизаном составили подробнейший план местности вокруг станции рядом с Томаровкой. А для перехода к ней старик нарисовал дорогу через лес по тем меткам, что оставляли партизаны несколько лет друг для друга. Теперь Глебу не придется идти медленно, осматривая впереди землю, чтобы не наскочить на минное поле, или сидеть в укрытии, повстречав пункт наблюдения. Он решил, что сейчас, пока в предрассветный час дремлют все постовые, доберется до насыпи. Надо проверить, не гонят ли немцы составы с техникой, а когда станет слишком светло, он свернет в лесной массив, где сможет по короткому пути добраться до заброшенной ветки. С нее Шубин решил начать свою вылазку, дальше дорога к электростанции, а потом проверка железнодорожного пункта рядом с Томаровкой, куда сейчас немцы могли гнать поезда. Он прикинул, что весь маршрут без заминок займет у него двое суток, а значит, после короткого отдыха разведчик сможет перейти линию фронта и передать сведения в штаб, если не удастся подключить радиостанцию партизанского отряда. Переход линии фронта в обратном направлении и выход к своим – опасный маневр во время разведки, тем более в немецкой форме.