Свидание с умыслом

Настал момент, когда я уже могла спокойно заснуть и проспать хоть целую неделю, но вместо этого я была начеку и ждала, что от меня потребуется. Он дал мне немного отдохнуть и начал опять. Ему, впрочем, не требовалось мое соучастие. Опьяненная и отупевшая, я позволяла ему все. Я чувствовала себя в долгу перед ним. Если еще оставалось какое-то положение, которое могло удовлетворить его, я была готова помогать ему.

Дважды он сжимал мои руки, как в тисках, и я просила его не делать этого. Оба раза я говорила:

— Пожалуйста, не держи меня так, — и он подчинялся. Он не был таким уж огромным мужчиной, но отличался изрядной физической силой, и я чувствовала себя маленькой и слабой против него. Я лежала на животе, на одном боку, на другом, сидела у него на коленях — он только что не ставил меня на голову, но, думаю, он и это смог бы проделать нежно и аккуратно.

Я была при последнем издыхании, но, когда я получала оргазм, он давал мне отдохнуть, а потом начинал заново.

— Я хочу быть с тобой сто раз подряд, — прошептал он.

— Нет, — возразила я, удивляясь его выносливости. — Я не хочу дойти до скотского состояния.

— Еще один раз.

— Только быстрее, Том. У меня нет столько жизненной силы, сколько у тебя.

— Ну и отлично. Тогда скажи мне, когда остановиться. А то я тебя замучаю.

Женщины часто мечтают о таком любовнике — им кажется, они с удовольствием провели бы в таком ритме летний отпуск. Но на самом деле два часа любовной зарядки способны убить вас. В конце концов, обессиленная и бесчувственная, я должна была признать, что состояние удовлетворения уже миновало и я близка к пресыщению. Каждая женщина знает, что за известным пределом не остается места ни страсти, ни разумению. И я думаю, что все женщины сходны между собой еще и в другом отношении: в отличие от мужчин, которые надевают штаны и отправляются домой, мы говорим:

— Мне очень жаль, но я больше не могу. Надо остановиться.

— Тебе незачем извиняться, милая, — сказал он. — Ты восхитительна. У меня есть еще одна минута?

Я подчинилась. Но когда он продолжал в прежнем ритме, игнорируя мою просьбу, я попробовала высвободиться и сказала:

— Я больше не могу.

Он понял, и мне больше не пришлось извиняться перед ним. Когда наше дыхание снова стало нормальным, он отодвинулся от меня. Но его эрекция не ослабевала ни на одно мгновение.

— Все в порядке, дорогая. Если хочешь, сходи в ванную.

— Том…

— Все в порядке, — настойчиво повторил он и крепко поцеловал меня.

Я помылась и вернулась в спальню, завернувшись в полотенце. Том все еще сидел на краю постели — по-прежнему обнаженный.

— Ты останешься на ночь? — спросил он.

— А ты очень обидишься, если я скажу, что хотела бы проснуться в своей постели?

— Вовсе нет, Джеки, если ты этого хочешь.

— Тогда я буду уверена, что проведу ночь спокойно и утром встану, способная идти на работу.

— Конечно, — сказал он с понимающим видом. — Спасибо тебе. Ты была удивительна. Можно мне проводить тебя, чтобы я был уверен, что с тобой ничего не случилось?

Я посмотрела на часы и покачала головой. Было четверть первого. Мне приходилось возвращаться домой и позднее.

— Не думаю, что была удивительна, — сказала я.

— Это медицинский вопрос, — ответил он. — Но я получил облегчение и для меня все было просто чудесно.

— Почему ты называешь это медицинским вопросом?

Он усмехнулся:

— Потому что многие хотели бы, чтобы у них это было — противоположность преждевременному семяизвержению.

— А ты от этого страдаешь? — спросила я и рассмешила его до слез.

— Наоборот — преимущества намного перевешивают недостатки. Можешь мне поверить. И пойми, что ты здесь ни при чем. Все дело во мне самом. Я теперь возвысился над своими юношескими разочарованиями.

Представив, как здоровый молодой человек обращается к врачу за советом в таком исключительном деле, я перестала думать о себе. Я решила, что он прав. Особенно, если он в этом убежден и чувствует себя удовлетворенным.

— Удивительно, — сказала я, натягивая блузку. — Наверное, в этом сказывается избыток мужественности.

— Спасибо, — сказал он, довольный собой. — В молодости я вел довольно беспутный образ жизни и думал, что на мне такая печать — всегда искать женщину, с которой я мог бы испытать оргазм. Можешь себе представить такое?

Вопрос был риторический, и я ничего не ответила. Да ему и не нужен был мой ответ. Думала ли я о том, что окажусь в состоянии удовлетворить его? И если так, то разве не могла я остановить его?

Глава шестая

Когда я возвращалась домой, на душе у меня было неспокойно. Холодный ночной воздух отрезвил меня, и я пыталась понять, что же не так. Если бы я побывала в раю, я была бы очарована, измучена, экзальтирована — но ничего этого не было.