Свежо предание

- В значительной мере - да. Пора, наконец, понять, что честных людей большинство. Лучше пусть один вор украдет, чем у миллионов честных руки будут связаны! А какие потери от вечного контроля! Инициативы нет. Ответственность - бумажная. Все упоенно перебрасываются бумагами. Как-то я подсчитал количество бумаг, облепивших самую пустяковую из наших работ, и в ужас пришел! Ведь на их производство затрачено больше времени, чем на саму работу!

- Это ты прав. Но нельзя же опускать руки, бросить работу.

- Сил не хватает. На что я, например, сегодня угробил рабочий день? Боролся с социалистической законностью.

- То есть как? Побил милиционера? Что-то новое.

- Нет, до этого еще не дошло. Но дойдет. Сегодня мы с директором битых три часа соображали, по какой статье провести расходы. Необходимые, но не запланированные. Два преступника. Целый день хитрили, чтобы обойти закон. Оба честные люди. И обоим ясно, что если не нарушать закон - никакая работа идти не может. Органически!

- Постой, постой. Конечно, есть недостатки, так называемые перегибы. Но ты уж очень оптом осуждаешь. Как теперь говорят, "огульно охаиваешь". Можно подумать, что ты... не советский человек. Прошу извинения за кучу штампов.

- Советский я, черт возьми, со всеми потрохами советский, каким же мне еще быть? Тут родился, тут умру, тут и плеваться буду.

- Плюйся. Тебе же хуже.

...Некоторое время они молча работали. Костя давно заметил: чем больше ссорились, тем успешнее шла работа. В этот день Пантелеевна впервые продемонстрировала условный рефлекс...

Костя, чуть ли не со слезами на глазах, смотрел на ее крутую спину. Любимое животное! Жаль, нельзя ее угостить чем-нибудь вкусным.

- Юра! Вышло-таки, вышло!

- Да.

- Разве ты не рад?

- Ну, рад.

- Мы еще поработаем немного, усовершенствуем механизм забывания и тогда продемонстрируем. На Ученом совете. Вообрази эффект!

Юра молчал.

- Нет, ты только подумай, какие тут перспективы открываются! Статью напишем - гром среди ясного неба!

Юра молчал.

- Юра, почему ты так грубо молчишь?

- Я старался выбирать выражения, но, как видно, не преуспел.

* * *

- Научная статья должна быть сухой, как порох.

Костя обрадовался. Это говорил прежний Юра - заносчивый, отделанный, немного фразер.

Опять вечер. Опять они сидели в лаборатории, на этот раз писали статью. Пантелеевна отдыхала на полке.

- Как я бываю рад, когда вижу тебя таким, - сказал Костя. - Есть еще порох в пороховницах!

Нет, ошибся: Юрино лицо замкнулось, словно щелкнуло.

- Юра, скажи на милость, что с тобой?

- Со мной? Решительно ничего.

- Не ври. Я тебя знаю много лет. Я научился за эти годы тебя понимать. С тобой что-то неладно.

- Ты разучился за эти годы меня понимать.

"Вот тебе и дружба, - подумал Костя. - Может, я зря ему все спускаю? Обнаглел".

- На чем же мы остановились?

- Преобразование Фурье входного сигнала...

- Ага: преобразование Фурье входного сигнала...

- Кстати, сегодня мне надо уйти пораньше, - сказал Юра, глядя на часы.

- А в чем дело?

- Есть надобность.

- Содержательное сообщение! На свидание ты, что ли, идешь?

- Ну, на свидание.

"Этого нужно было ожидать, - думал Костя по дороге домой, - да, этого нужно было ожидать, и все-таки это грустно. Законно, но грустно".

"Домой, домой, - думал еще Костя, - много лет у меня не было такого слова: домой. Надюша, дом".

Он ехал в морозном, гремящем трамвае с плюшевыми окнами. Трамвай мотался из стороны в сторону, как припадочный.

Который день, который месяц он возвращается домой не раньше одиннадцати? Бред какой-то. Время летит. Только что было лето - и уже зима. Даже газету - стыдно сказать! - прочесть некогда.

Он вынул из кармана мелко сложенную газету, потертую на сгибах. Вчерашняя? Нет, позавчерашняя. Почитать, что ли? Что там происходит в мире?

Крупный заголовок бросился ему в глаза:

"ДО КОНЦА РАЗОБЛАЧИТЬ

АНТИНАРОДНУЮ ГРУППУ

ТЕАТРАЛЬНЫХ КРИТИКОВ!"

Что еще за критики такие? Где-то люди ходят в театр, пишут критические статьи... В другом мире. Дальше, чем на Луне. "Космополитизм, - прочел он, это чуждость жизни и интересам своего народа. Холуйское преклонение перед буржуазной культурой Запада и столь же холопское непонимание русской национальной культуры".

Театральные критики... Есть же такая прослойка общества. Ни одного, кажется, не встречал. Да и где? В театре и то не был года два. Надо будет сводить Надюшу. Не пойдет, пожалуй. Очень уж заметно, что в ней - маленький. Мальчик, я почему-то в это верю...

"...Позиция последовательного безродного космополитизма, злобно ненавидящего все русское..."

Ого, ну и дают! Хорошо, что у нас это невозможно. У нас, в точных науках, все просто. Доказал теорему - и она верна. Верна и верна, без оговорок. Открыл экспериментальный факт - и он существует. Любой может повторить опыт. Повторить и проверить. Ошибся - пеняй на себя. Нет, это хорошо, что я занялся техникой. А все Юра. Кстати, он стал невозможным в последнее время.

"...Эстетизм рождается раболепием перед низкопоклонством..." Это - уже каким-то двойным хлюстом. Раболепие, да еще перед низкопоклонством. Фу-ты, черт, ерунда какая.