Свет и тьма, или Поэма о трех девицах

Нас окружает. Счастье под ногами

Обычно не валяется, как мусор.

А может притаиться где угодно.

И даже ищущий порой проходит мимо,

И ничего в душе не шевельнется.

А многие его по интернету

Пытаются найти.

И сайт знакомств

Поводырем им видится надежным.

Но только нет абстрактных человеков.

Есть Маша, Петя, Витя, Александр.

Конкретные в единственном числе,

А не вообще блондины иль брюнеты.

Высокий, стройный, без привычек вредных,

Имеющий квартиру и машину…

Ха-ха! Да это же карикатура,

Чертеж, но не художника картина.

Конечно, можно полюбить чертеж

Рассудочно. Но это не любовь.

И близко там не ночевало чувство.

И по параметрам найденный идеал

В реальности чудовищем предстанет.

А что ж роптать? Ведь вы искали схему,

А вам живой достался человек,

Он уникальный и неповторимый,

Что существует лишь в единственном числе.

Нет большей глупости искать универсальность,

Поскольку нет ее. Она лишь плод ума,

Проект, а не живое существо.

Пылаете любовью к идеалу?

Так флаг вам в руки!

Было бы неплохо,

Когда б вы понимали: идеал –

Лишь тень идеи, фантик он без плоти.

Любить идею можно. Но Христос

Нам завещал любить конкретных Маш,

Геннадиев, Володей, Вероник.

И это настоящая любовь,

Которая завещана Творцом,

Которую он в странствиях своих

По городам и весям расточал.

Глава пятьдесят пятая

ЛЮБА. ЛЕТИТ ШАГАЛ

Летит Шагал с женой в обнимку.

Под небосводом дом родной

Игрушкой видится отсюда,

А люди словно мураши.

— Могу картиной любоваться

Часами, — Саша говорит.

— Как будто в мир другой чудесный

Попал, где ты живешь на небе,

Избавившись от суеты

И дрязг, и грязных пересудов.

Да, наша жизнь имеет цель.

Быть может, мы ее не знаем.

Предназначение своё

Порою мы находим там,

Где обитать оно не может.

Уверен я, что взгляд с небес

Дает нам верную картину.

Не видим грязи, шелухи

И черных луж, и мелких козней.

— Да ты философ, милый мой, -

Сказала Люба, улыбаясь.

— Ты не похож на остальных,

Живешь в другом каком-то мире.

А кстати, как твоя работа?

Смеются над тобой, наверно?

Конечно, кличкой наградили

Какой-нибудь. Ну, вроде Прыщ

Или Фитюлька Городская.

У нас такие острословы!

Любого высмеют они.

И не со зла, а по привычке,

Считая это остроумным.

А хочешь, так спроси Надежду.

Она тебе расскажет много,

О чем доярки говорят,

Как косточки перемывают,

Украсив речь отборным матом.

Когда б ты побывал на дойке,

Отсохли б уши у тебя

И взгляд на жизнь переменился.

Тогда б забыл ты о Шагале

И не цитировал поэтов.

— Не думаю. Я это знаю.

Ведь не в оранжевых очках

Родился я. И до сих пор

Я через них гляжу на мир?

Нисколько их не осуждаю.

Ведь осуждать довольно просто

И очень глупо наконец.

Стремиться нужно понимать,

Искать причины, и тогда

И самый неприятный тип

В другом уже предстанет свете.

Нет! Человек не черно-белый.

Он разноцветный, весь в нюансах

И в переливах-переходах.

О кличке ничего не знаю.

Быть может, есть, но я не слышал.

А и услышу, не обижусь.

Пускай острят, пускай смеются.

Но мужики — не дураки.

О человеке по делам,

По качествам душевным судят.

Не думаю, что дал им повод

За что-то осуждать меня.

Конечно, трудно поначалу

Пришлось. В станках я разбираюсь.

А с этой техникой ни разу

Столкнуться мне не доводилось.

Расспрашивал, читал, конечно.

Особой сложности здесь нет.

Теперь могу регулировки

Сам проводить. И дать совет

Не только молодым. Всё чаще

Ко мне механики подходят

И просят в чем-нибудь помочь.

— Я знаю.

Люба улыбнулась.

— Тебя директор очень хвалит.

Твердит про золотые руки,

Что у тебя не голова,

А клад идей.

— Да, ладно, Люба.

Зачем меня вгоняешь в краску?

— А мужики тебя как хвалят!

— Ну, хватит, Люба!

Всё! Довольно!

— Как скажешь, Саша… Не об этом

Поговорить с тобой хотела.

— О чем же?

— Дело в том, любимый.

Что я беременна. Вот так!

Не знаю, как ты отнесешься,

Однако, к новости такой.

— Как отнесусь? — воскликнул Саша.

— А так и отнесусь!

На руки

Он Любу подхватил и жарко

Стал целовать ее лицо.

— Ты сумасшедший! Успокойся! –

Она кричит.

— Поставь на место,

Где взял меня!

— Нет! Не поставлю!

Всю жизнь тебя носить я буду.

А хочешь прямо вот сейчас

Пойду с тобой до края света?

— Ну, нет! До края мне не надо.

И здесь мне хорошо с тобой.

— Ах, Люба! Если бы ты знала,

Как счастлив я!

— Да знаю! Знаю!

ЭПИЛОГ

Три девчонки на скамейке

Шелуху плюют под ноги

И щебечут, словно птички,

Обо всем, не умолкая.

Всё им в мире интересно,

Кроме Путина и Трампа,

Начиная с местной жизни

И кончая «звездной» пылью,

Что забили все каналы,

Все гламурные журналы,

Что себя считают солью,

Человечества вершиной.

Ну, а все другие люди

Существуют лишь для них,

Чтобы ими восторгались,

Чтоб о них лишь говорили,

И смотрели в Инстаграме

Фотосессии о них…

И конечно, деревенских

Новостей всегда немало,

Так что им без перерыва

Можно сутки говорить.

У любого разговора

Всё же главная есть тема,

И о чем ни говорили,

Возвращались снова к ней.

Для девчонок, как обычно,

О любви такая тема.

Нет важнее этой темы

И не будет никогда.

Им любви огромной надо,

Беспредельной, словно небо,

День и ночь о ней мечтают

И во сне ее зовут.

И вздохнув, сказала Надя:

— Если б я была царица,

Я б себе нашла такого,

Чтоб он был богаче всех.

Яхты, замки, самолеты,

Чудный остров в океане,

Бриллианты, изумруды,

Платья классных модельеров.