Сверхдержава

– Послушайте, Краев! - Домогайко наклонился, дохнул на Николая крепким табачным дымом. - У вас здесь, в этой стране, - могущественные покровители! Вы не находите, что это нечестно, в конце концов? Это моя сфера - безопасность в стране. Господин Жуков, которого вы называете Давилой, давно поднялся в заоблачные выси и не занимается такой мелочевкой - обеспечением безопасности в стране, где уже несколько лет нет преступности. О господине президенте я уж и не говорю - до статуса архангела ему осталось всего несколько шагов. Но зачем они лезут в мои дела, а, Краев? Это моя грязная работа - прикрывать их тылы, чтобы они могли позволить себе не задумываться о существовании такого отребья, как повстанцы, нелегальные эмигранты и отдельные чумники, бесящиеся с жиру. Я не хотел пускать вас снова в эту страну, но Жуков сказал: «Пусти его. Он хороший, он просто играет в конспирацию». Я хотел вакцинировать вас в общем порядке, но Илья Георгиевич сказал: «Не трогай Колю, он чувствительный. Я сделаю ему прививку сам». Вы украли документы у киборга, убитого эмигрантами, и проникли во временный карантин. Глупейший поступок, Краев! Вам повезло, что вас не убили там. Чумники - абсолютные ксенофобы, они не переносят чужих…

– Неправда! Чумники - лучшее из того, что есть в России!

– Помолчите! - Домогайко махнул рукой. - Если я захочу услышать ваше мнение, я извещу вас. Вас нашли в зоне и вытащили оттуда. К этому моменту - все было ясно - вы странный непредсказуемый тип, закоренелый эгоист, параноик и даже, возможно, иностранный агент. Что сказал милейший Илья Георгиевич? «Нуда, запутался Коля Краев, - сказал ваш старый друг. - Может быть, я был не прав, что выгораживал его. Но учтите его заслуги перед Отечеством! Отпустим его спокойно. Не надо его наказывать. Пусть едет в свою Германию».

– Это вы засадили мне маячок в спину, Домогайко? - спросил Краев.

– Я. Когда вы валялись после прививки, я уже чувствовал, что кончится этим. Что вы окажетесь чумником и начнете куролесить. Я ничего не мог поделать с господином Жуковым, с его необъяснимой симпатией к вам. Но я решил извлечь из этого хоть какую?то пользу. В седьмом врекаре мы контролировали все ваши передвижения, но, честно говоря, что там может быть для нас интересного - в чумной зоне? Мы и так все знаем про них. Настоящую информацию мы стали получать с вашей помощью только тогда, когда вы побежали к повстанцам. Вы удрали от нас довольно ловко, должен отдать вам должное. Но вы сделали свое дело. Благодаря вам мы все же вычислили бессоновское гнездо - хоть и через несколько дней. Вам приятно это слышать, Краев? Хотя бы одно хорошее дело для страны вы сделали.

– Идите к черту! Я сделал хорошее дело тем, что уничтожил ваш вирус, превращающий людей в покорных баранов!

– Мы ошиблись, Краев. Мы заигрались с вами. И вот результат. - Домогайко выглянул в окно. - Головорезы и бандиты, исправленные нами с таким трудом, снова стали человеческим хламом. Вы испортили нашу многолетнюю работу, Краев. Вы довольны? Теперь эти ублюдки снова получили возможность убивать всех, кто не хочет жить как зверь. Возможность насиловать приглянувшихся им девчонок и покупать их за деньги, по?скотски гадить себе под ноги и выть по ночам на луну о своей сиротской блатной доле. Демократия восстановлена, да, Краев? Теперь вы можете с чувством выполненного долга уехать в свою Германию и пить там свой шнапс и даже хвастаться вечером в пивной своим приятелям - жирным бюргерам - о том, как героически вы спасли Россию. Снова окунули ее мордой в говно! Спасибо вам, благодетель вы наш! Вы - настоящий патриот!

– Кто вам сказал, что я уеду в Германию?

– Волков. Лично господин президент. Он позвонил мне и приказал депортировать вас в ФРГ - быстро и без лишних церемоний. Он сильно испортил мне настроение, господин Краев, не буду скрывать. Потому что я рассчитывал, что после того, что вы натворили, мне не придется доказывать даже господину Жукову, что ваше место - в камере смертников. Жуков не звонил, и я радовался. Я решил, что он наконец?то понял, что вы, мразь этакая, собой представляете. Но получилось еще хуже. Потому что, в конце концов, я осмелился бы сопротивляться Жукову! Например, вы снова решили бы бежать и нечаянно сорвались бы с тридцатого этажа при побеге. А президент… С ним я спорить не могу. - Домогайко удрученно покачал головой. - Я откровенен с вами, как видите. Скажите и вы мне откровенно - почему они так нянчатся с вами? Почему они так любят вас? Я не вижу, за что вас можно любить.

– Я рад, что вы меня не любите, Домогайко. - Краев умудрился все?таки встать, охнул и оперся о стул. - Я все?таки переиграл вас, Домогайко. Потому что весь этот разгул агрессивности - ненадолго. Это острая реакция на освобождение из?под гнета. Это как круги на воде - помутят воду и исчезнут. А вирус ваш любимый - тю?тю! Нет больше вируса!

– Это кто вам такое сказал? - заинтересованно спросил Домогайко,

– Не важно. Умный человек.

– Бессонов?

– Не важно, я говорю!