Свеча на ветру

— Я восхищаюсь его решительностью, жуткой решительностью, которая дает ему уверенность, что никто и ничто не встанет на его пути. Это-то и заставляет всех уважать его, — заявила Крисси почти воинственно. — Как бы я хотела, чтобы Ральф был хотя бы наполовину таким уверенным. Возможно, тогда он по-прежнему... — Крисси вспомнила о боли, которую испытала, прожив около года без симпатичного бухгалтера с таким тихим голосом, что об уверенности и говорить не приходилось. — Джеррад же — человек решительный, жесткий. Он способен выдержать и более серьезные потрясения, чем битва с тобой. Тебе не одолеть его, Кендал. Ради всего святого, соглашайся на компромисс.

Кендал искоса взглянула на сестру:

— Ты хочешь сказать, что я должна отказаться от этой работы?

На мгновение что-то вспыхнуло в темных глазах Крисси, и Кендал поразило ее сходство с отцом. Она унаследовала и смуглую кожу, и темные волосы. Кендал вспомнила отца. Он бросил их без всякого сожаления, без средств к существованию. Оставил жену и детей ради другой женщины, чтобы потом покинуть и ее, когда мать Кендал снова приняла его. Этот поступок сильно сказался на слабом здоровье Джейн Хэрриндейл и в конце концов привел к смертельному исходу.

— Кроме тех нескольких месяцев, когда ты носила Мэтью, ты всегда работала. — Крисси произнесла эту фразу с оттенком порицания и недовольства.

— Я была вынуждена, — подчеркнуто спокойно сказала Кендал.

Когда мать умерла, Крисси исполнилось всего тринадцать, самой Кендал только восемнадцать, и отцу не было до них никакого дела. Жизнь для Кендал стала борьбой за существование. Она в одиночку воспитывала сестру, весь день работала в офисе, а вечерами училась на курсах, получая квалификацию дизайнера по интерьеру. Крисси же была далеко не покладистым подростком, поэтому Кендал всегда сомневалась в своих возможностях и слишком критически относилась к себе. Как, впрочем, и к окружающим.

Крисси обвиняла обоих родителей в том, что они ее оставили, и не обращала внимания на попытки сестры стать ей отцом и матерью, страстно мечтая только об одном — о любви. И в результате вышла замуж за первого мужчину, который ей встретился незадолго до восемнадцатилетия. Ральф был на десять лет старше Крисси, и дела, возможно, пошли бы на лад, подумала Кендал, если бы не этот расчетливый ход Джеррада...

— И что будет, если ты выиграешь? — Крисси развалилась на подушках. — Будешь просто матерью-одиночкой в незнакомой стране. И если подойти к этому чисто эгоистически, как я смогу видеться с тобой?

Кендал сухо улыбнулась.

— Ты можешь поехать со мной.

Но Крисси только состроила гримаску.

— Спасибо и нет, — решительно заявила младшая сестра. Кендал с горечью поняла, что Крисси думает только о примирении с Ральфом. — Ты будешь работать с утра до вечера. Ведь тебе придется кормить и себя, и Мэтью, а от Джеррада ты не возьмешь ни гроша, я знаю. Да ты и сама так часто говорила, — подчеркнула Крисси. — Хотя я не понимаю почему. Он достаточно богат, чтобы содержать тебя, Мэтью и еще пол Лондона в придачу.

«Как ты не можешь понять, что если я что-то приму от Джеррада, то отдам ему свою независимость, — думала Кендал, — а это как раз то, чего он хочет». Но она не произнесла это вслух.

— Я ничего не имею против работы. Мне это необходимо, — сказала Кендал, не в силах добавить: «Мне необходимо это, чтобы забыть его. А если я уеду из Англии, он не сможет найти меня с такой легкостью. Не сможет больше сделать мне больно».

— Дело не только в Мэтью. Ты ему тоже нужна. Ты знаешь это, не так ли? — Крисси словно прочитала ее мысли. — Знаешь, Кендал, ты могла бы кататься как сыр в масле, если бы только проглотила свою гордость и дала ему еще один шанс.

Рука с чашкой замерла в воздухе. Кендал, пораженная, уставилась на сестру.

— Вернуться к нему, ты имеешь в виду? Принять его, как мама отца?

— О Боже! У Джеррада нет с ним ничего общего! — твердо объявила Крисси. — Тебе будет только хуже, если ты не помиришься с мужем. Кстати, Мэтью нужна нормальная семья. И я думаю, несправедливо обвинять Джеррада в том, что он это понимает и хочет, чтобы ребенок рос в настоящей семье.

Кендал перевела взгляд на сына. Мальчик жевал обложку книги и что-то довольно бормотал.

Не того ли и она хотела для своего малыша? Стабильный дом, счастливая семья. Не думает ли Крисси, что Кендал жила легко эти месяцы? Ведь она всего лишилась. Ей оставался только ад.

— А как насчет меня? Что ты предлагаешь, Крисси? Что я не должна была оставлять его? Что мне достаточно роли служанки и наложницы, пока он покровительствует Лорен Уэстгейт за моей спиной?

— Конечно, нет, — быстро ответила Крисси. — Хотя, по-моему, не стоит притворяться, что тебе не нравилась эта роль. Или хотя бы часть ее. Та, где тебе приходилось спать с ним. Ты была просто без ума от него. Все это видели. Ты обожествляла землю, по которой он ходил.

Кендал надеялась, что теперь будет по-другому, пока не встретилась с мужем сегодня в офисе.

— Какой же дурой я была!

— Но вряд ли ты была его служанкой!