Суженая императора (СИ)

В моих покоях Брендетта берёт Лию за руку, отводит к стульям, где обычно сидят дамы, и уже громче, без смущения, начинает расспрашивать фрайнэ Шевери о её замужестве и жизни в Вайленсии. Илзе лишь улыбается, слушая жадные вопросы Брендетты, большая часть которых сводится к принятому в Вайленсии многомужеству и браку самой Лии, Шеритта продолжает хмуриться и поглядывает предостерегающе на Иветту, свою старшую дочь. Юная фрайнэ Бромли, высокая и светловолосая, вошла в мою свиту буквально на днях и ещё не успела освоиться в полной мере ни в моих покоях, ни при дворе. Впрочем, я не тревожусь за эту девочку, настороженную, неуверенную и по-юношески нескладную. Её родители рядом, она под постоянным присмотром матери и никто не посмеет обидеть её, кузину императора, если только она сама не наделает глупостей.

Оставив девушек беседовать, мы с Шериттой поднимаемся в детскую, проведать Миреллу. Я объясняю дочери, что гулять мы сегодня не пойдём и завтра тоже, потому что у меня важные дела, и, глядя на расстроенное, посмурневшее личико Миреллы, обещаю, что когда мы будем в Шайо, то сможем гулять хоть с утра до вечера, лепить снежки и кататься с горки. Затем я и фрайнэ Бромли возвращаемся, и я переодеваюсь к выходу. В школы поедем в экипаже – городские улицы, особенно в Бедном квартале, не предназначены для взлёта и посадки воздушного судна, – зато в приют можно полететь на барке.

Меня сопровождают обе фрайнэ Бромли, трое слуг и охрана. Наш кортеж состоит из двух экипажей и десятка верховых и двигается не шибко быстро, оттого и не получится навестить за один день больше двух школ. Прежде мне не доводилось бывать в Бедном квартале, я впервые оказываюсь на его улицах. Вопреки подспудным моим ожиданиям, выглядит он лучше, чем представляется, когда заходит речь об этой части города. Улицы несколько чище, чем я предполагала, дома далеки от богатых особняков Франского квартала, но они есть, крепкие на вид, поднимающиеся в три-четыре этажа по обеим сторонам. По крайней мере, не жалкие лачуги с соломенными крышами, что занимаются мгновенно от малейшей искры. Разумеется, Бедный квартал не похож на Университетский или, тем паче, на Беспутный и наличие домов не делает его более благоприятным, безопасным и подходящим для жизни в тепле и достатке. Жильё здесь самое дешёвое во всей столице, однако за эти мелкие монеты жить придётся едва ли не в прямом смысле в углу, не имея простейших удобств, тесниться в обществе столь же бедных голодных соседей. Рассматривая через окно экипажа скромно одетых людей на улицах, я всё же не могу избавиться от лёгкого непонимания, отчего квартальный глава отказал нам с Гретой в открытии нашей обители в Бедном. Сколько здесь, под сенью низко нависающих крыш, потерянных женских душ?

Великое множество.

Но ответ главы был короток, категоричен: ничего подобного в его квартале быть не должно. Они, может, и живут скромно, однако ж женщины здешние не беспутницы какие, они добропорядочные, богобоязненные и чтут мужей своих, Четырёх и законы Империи. Никому из них в голову не придёт этакое непотребство совершать, против воли Благодатных идти, в обители непонятные обращаться, на мужей жаловаться, помощи искать. За помощью и разрешением трудностей благочестивой жене должно в обитель богов идти, совета у служителей Четырёх испрашивать, а не слушать сбивающие с пути истинного речи других женщин, которые мало того, что сами без мужей до сих пор обретаются, так ещё и из сердца Беспутного квартала явились. Небось демоны Хар-Асана науськали этих нечестивых женщин отравлять умы и сердца добродетельных арайнэ ядом вольнодумным да словами богопротивными, а коли так, то не след с ними связываться.