Сущность христианства

Наконец, если некоторые мои утверждения, высказанные в этой книге, покажутся читателю недостаточно обоснованными, то я советую ему обратиться к моим более ранним сочинениям, в особенности к Р. Bayle, Ein Beitrag zur Geschichte der Philosophie und Menschheit, а также к Philosophie und Christentum, где я немногими, но резкими штрихами нарисовал историческое разложение христианства и показал, что христианство давно уже перестало отвечать требованиям разума и человеческой жизни и есть не что иное, как idee fixe, резко противоречащая нашим страховым обществам, железным дорогам и пароходам, нашим пинакотекам и глиптотекам, нашим театрам и физическим кабинетам.

Людвиг Фейербах.

Брукберг, 14 февраля 1843 года.

P. S. Когда я писал это предисловие, я не знал, что ново- шеллингианская философия провозглашена в газетах, «опорой государства». Эта философия нечистой сов е с т и давно уже кроется во тьме, ибо хорошо знает, что день ее появления на свет будет днем ее гибели. Это философия смешного тщеславия, опирающаяся не на аргументы, а на имена и титулы и притом на какие имена и титулы! Это теософическая шутка философствующего Калиостро 19-го столетия. Сознаюсь, что если бы эта шутка появилась раньше, я бы иначе написал свое предисловие.

31 марта.

Бедная Германия! Тебя нередко надували в области философии, и чаще всего тебя обманывал только что упомянутый Калиостро, который постоянно подавал тебе розовые надежды, никогда не сдерживал, что обещал, никогда не доказывал, что утверждал. Прежде он, по крайней мере, опирался на имя разума, на и м я природы, т. е. на имена вещей, теперь он хочет одурачить тебя окончательно именами лиц, вроде Савиньи, Твестена и Неандера! Бедная Германия! У тебя хотят отнять даже твою научную славу. Подписи стали играть роль научных доказательств и доводов разума. Но ты не позволишь одурачить себя. Ты не забыла еще истории с августинским монахом. Ты знаешь, что истина является в мир не в блеске и величии, не под звуки труб и литавров, а в тишине и неизвестности, среди слез и стона. Ты знаешь, что волны всемирной истории уносят с собой не лиц «высокопоставленных», ибо они поставлены слишком высоко, а только тех, кто поставлены внизу.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕМУ ИЗДАНИЮ 1848

Я убежден, что можно без конца говорить и писать, но я привык молчать там, где говорят дела. Поэтому я и теперь, при выходе нового издания, отказываюсь говорить читателю а priori то, в чем он а posteriori убедится собственными глазами. Я хочу только заметить, что в этом издании я по возможности избегал иностранных слов и перевел все наиболее длинные латинские и греческие цитаты, чтобы сделать их доступными более широким кругам. При этом я строго придерживался смысла, а не буквы оригинала.

Людвиг Фейербах

ГЛАВА ПЕРВАЯ Общая сущность человека

Религия основана на существенном различии между человеком и животным: у животных нет религии. Хотя старинные некритические зоографы и приписывали слону религиозность на ряду с другими похвальными качествами, тем не менее религия слона относится к области вымысла. Кювье, один из величайших знатоков животного мира, на основании личных наблюдений, ставит слона на одну ступень развития с собакой.

В чем же заключается существенное отличие человека от животного? Самый простой и самый общий ответ на этот вопрос; в сознании, в строгом смысле слова; ибо сознание! в смысле самоощущения, силы чувственного различия и даже распознавания внешних вещей по определенным признакам свойственно и животным. Сознание в самом строгом смысле имеет место лишь там, где субъект способен понять свой род, свою сущность. Животное сознает себя, как индивид, — отсюда самоощущение, — а не как род, так как для этого ему недостает сознания, происходящего от слова знание. Сознание нераздельно со способностью к науке. Наука — это сознание рода. В жизни мы имеем дело с индивидами, в науке — с родом. Только то существо, предметом познания которого является его род, его сущность, может познавать сущность и природу других предметов и существ.

Поэтому животное живет единой, простой, а человек двойственной жизнью. Внутренняя жизнь животного нераздельна с внешней; а человек живет и внешней и внутренней жизнью. Внутренняя жизнь человека тесно связана с его родом, с его сущностью. Человек мыслит, т. е. говорит с самим собой. Животное не может отправлять функций рода без другого индивида, а человек отправляет функции мышления и слова — ибо мышление и слово суть функции рода — без помощи другого. Человек является одновременно первым, и вторым лицом; он может стать на место другого именно и потому, что объектом его сознания служит не только его индивидуальность, но и его род, его сущность.