Суррогат

– Потому что из жесткой стойки каратэ у «классиков» делается почти вертикальный взмах рукой вниз, наотмашь. Вот он, самый яркий пример смеси каратэ и тхэквондо, которые несовместимы. Обе школы рушатся. Их смысл превращается в ноль. Ибо вертикальная ось в тхэквондо несовместима с горизонтальной распоркой в каратэ. Центр тяжести все равно будет «гулять» при таком блоке вверх и вниз. Какое же это каратэ?

– Верно! Экзамен сдан! – улыбнулась Лия.

Вот так все потихоньку вставало на свои места. Лия рассказывала, объясняла, показывала, в общем, учила! Карташев брал все до мельчайших деталей.

Действие сорок восьмое

– Дорогие коллеги! Уважаемые! Ну, что значит «боевые искусства»? И вы хотите, чтобы этим занималась наука? Вы знаете, что у нас есть дела посерьезнее. А разного рода мистика, а тем более эта ваша физкультура, нам не нужна, – заявил председатель ученого совета.

В зале шушукались представители фундаментальной науки. Некоторые сдерживали иронические улыбки.

– То есть вы отклоняете наше предложение внедрить боевые искусства в фундаментальную науку? – сдержанно спросил Рудольф.

Ричард взял Остерна за руку и крепко ее сжал.

– Они не понимают, от чего отказываются, – проговорил Остерн. – Только стоит произнести слово «боевое», как вся идея вызывает у них резкое отторжение.

– Не поставлен его величество эксперимент, а без него мы не можем ничего доказать, – произнес Ричард.

– Неужели вам не интересно, что кроется за нашим предложением? Вы бы хоть пришли к нам, – сказал Рудольф.

– Спасибо за приглашение, когда придет время, мы будем знать, куда обратиться. А теперь просим прощения, мы очень заняты, у нас дела. Скажите спасибо, что дали вам слово, – это было последнее, что произнес председатель.

Все трое вышли из зала заседаний. Остерн чувствовал себя полностью разбитым, Ричард бледен, и лишь Рудольф чувствовал злобу на все, что его окружает. Злость лучше отчаяния. Они уже отошли от здания на некоторое расстояние, как к ним подбежал неизвестный.

– Простите, – начал он, слегка запыхавшись. – Я только что слушал вас. Вы мне понравились, понравилась ваша идея, и я хотел бы предложить вам сотрудничество.

– В каком плане? – спросил Остерн.

– Я бы мог продвинуть вашу работу в научный мир, – незнакомец хитро улыбался.

– И каким образом? – насторожился Остерн.

– Я бы мог быть вашим руководителем. У меня есть связи, – незнакомец вел себя явно подозрительно.

– И… что дальше? – Остерн вопросительно смотрел на него.

– Вы поймите, что без руководителя вас не примут в официальной науке, – ответил незнакомец.

– Ага! – Остерн смотрел на незнакомца. – Вы, наверное, хотели сказать, что без вас не примут?

– Ну, это не совсем так, но я, конечно, вам с радостью бы помог! – слегка растерялся незнакомец.

– Став нашим руководителем, – сказал Остерн. – Слышь, Рудольф! Нам руководитель требуется?

– Да как-нибудь без него обойдемся, – ответил Рудольф.

– Да поймите! Я же только для дела! – не терял позиций незнакомец.

– Да, конечно! – ответил Остерн. – Мы свой прорыв в науке обязательно должны разделить с Вами! А как же без Вас? А Вы уже будете одобрять, дескать, какие они молодцы!

– Но я хотел… – но Остерн не дал ему договорить.

– Слушайте, Вы хотите заработать себе звание профессора на нашей работе? Не выйдет! Вот откроете что-нибудь сами – вот тогда делайте с этим что хотите! А то хотите быть причастными к мировому открытию! Тоже мне руководитель нашелся! Одобрять еще лезет! И без Вас все знаем!

– Я же хотел помочь, – заблеял незнакомец, чувствуя, что «куш» уходит от него.

– Ну, вот что, – ответил Рудольф, – мне надоела Ваша болтовня! Оставьте нас немедленно!

– Вы меня еще вспомните! – проблеял им напоследок незнакомец и ретировался.

– Да будь они неладны, – процедил сквозь зубы Рудольф. – А теперь слушайте меня! Будем действовать по-другому. У нас идея! Мы – единый кулак! Скоро они сами приползут к нам.

– Что вы задумали, Рудольф? – с надеждой в голосе спросил Остерн.

– Вернемся на зону, там нам найдется работенка, – твердым голосом ответил Рудольф.

– Да, но ведь наши поиски мало что принесли, мы изрыли пол-архива, а результата нет. Да, конечно, какой-то результат есть, но в целом… – Остерн потупил взгляд.

– А мы не то делали. Оставим бумагу на съедение крысам! Мы будем делать опрос заключенных. Это быстрее и надежнее. Да, я не против бумажных дел, но личность – прежде всего, – ответил Рудольф. Предложение Рудольфа подбодрило Ричарда, и он почувствовал голод.

– А теперь все-таки, может, перекусим? От этих ученых советов все время тянет на сон или еду! – вновь бодрым и жизнерадостным голосом спросил Ричард.

– А почему бы и нет, мин херц, прошу! – и Рудольф, дружески хлопнув по плечу товарища, пошел с ним в ресторан, захватив Остерна. – Не отставайте, Остерн! А то наука и труд без жратвы пропадут! – шутка Рудольфа была озорной и веселой.