Каждый из этих художников по-своему ставил и по-своему решал задачи портрета. Но есть одна черта, одинаково характерная для всех мастеров второй половины XIX века: живопись в их руках приобретает качество документальности. Рассматривая портрет Шишкина, написанный Крамским, или портрет великого композитора Римского-Корсакова, написанный Репиным, или поразительный по силе психологического проникновения портрет князя Юсупова, созданный Серовым, мы не только познаем судьбу и характер изображенных людей, но и как бы проникаем в ту эпоху, когда они жили. Мы можем оказать не колеблясь: вот это человек шестидесятых годов, это человек восьмидесятых годов, а это типичный человек предреволюционной поры, типичный представитель вырождающейся аристократии последних лет царской России. Обращаясь от произведений Ге, Крамского, Репина и Серова к «Сибирской красавице», к «Горожанке», к любому из портретов, написанных Суриковым, мы не можем не оценить тонкого замечания, сделанного советским художником Б. В. Иогансоном: «Портреты Репина — это эпоха, даже эпоха, разделенная на десятилетия. То же самое у Серова. Портрет Сурикова — это столетия назад и сегодняшний день».
Создавая портреты, Суриков раскрывал в облике своих современников национальный тип русского человека. В отличие от аналитических портретов Репина и Серова суриковские портреты синтетичны. Акцент поставлен не на индивидуальном и временном, принадлежащем определенной эпохе, а на национальном, вековом. «Сибирская красавица» и «Горожанка» — русские женщины конца XIX века — могли бы стать действующими лицами его исторических картин.
XI. «ПОКОРЕНИЕ СИБИРИ ЕРМАКОМ»
В 1895 году Суриков закончил большую картину «Покорение Сибири Ермаком».
Век, люди, обстановка были переданы так ярко, правдиво, с такой чувственной пластичностью, что наиболее чуткие зрители, глядя на картину, забывали, что они стоят перед куском холста. Казалось, кто-то осуществил невозможное: открыл окно в прошлое.
Картина поражает эпическим величием, необычайной красотой, своеобразием и мощью. От нее веет неувядаемой свежестью былин, очарованием старинных казацких песен и сказаний.
Суриков изобразил на полотне решающую битву между дружиной Ермака и войсками сибирского хана Кучума недалеко от столицы ханства, по имени которой впоследствии и назвали всю страну — Сибирь.
Добираясь до столицы пустынной и незнакомой страны, дружина Ермака совершила огромный и тяжкий путь. Позади осталась вынужденная зимовка, преодоленные горы, реки, труднопроходимые леса и болота, три жестокие сечи с войсками Кучума, который, узнав о первых успехах Ермака, собрал огромную по тем временам армию. Легкие и подвижные отряды Кучума, хорошо приспособленные к условиям местности, оказывали упорное сопротивление казакам.
И вот 23 октября 1581 года вблизи столицы, недалеко от места, где в Иртыш впадает река Тобол, произошла четвертая по счету сеча, в результате которой Кучум бежал в степь. Начался распад его многонационального государства.
Судьба Кучума и его царства была окончательно решена несколько позже, в 1598 году, когда казаки и служилые люди построили остроги Тюмень и Тобольск и в стычках с татарами могли опираться на прочные тылы и базы.
Ермаку не удалось дожить до окончательной победы над Кучумом. Он привел с собой в Сибирь, в сущности, горстку людей — восемьсот казаков. Малочисленная дружина редела от постоянных стычек с тюркскими племенами. Казаки погибали Не только от стрел довольно многочисленных врагов, но и от голода и цинги.
Ермак погиб, как говорят исторические источники, попав в ловушку, подстроенную Кучумом. Но на смену ему пришли другие русские люди и довели до конца начатое им дело.
Суриков изобразил битву за Сибирь на угрюмых волнах Иртыша, хотя некоторые исторические источники утверждали, что она происходила на берегу. Расхождение с источниками вызвано желанием художника усилить драматизм действия, сделав соучастниками событий и самую природу — студеный Иртыш.
Отстреливаясь, войско Кучума отступает к правому берегу Иртыша. Подняты копья, летят стрелы, но ничто не может остановить казачьи струги.
За отступающим татарским войском виден высокий берег. Там бешено камлают[52] шаманы, бьют в бубны, призывают на помощь Кучуму многочисленных богов, там скачет на подмогу татарская конница, но исход сражения уже решен: победа останется за казацкой дружиной Ермака.