Сумка, посох и удача! (СИ)

Я встал и хотел подойти к столу, но тут же охнул, испытав сильную боль в груди. От этого моя память окончательно прояснилась и из горла вырвалась следующие слова:

— Ах ты, нечистая скотина! Глупое, похотливое животное! Как халь, что я был так нежен с твоей задницей!

На самом деле, не стоило жалеть посох. Следовало засунуть его в ишака до конца.

Подойдя к зеркалу, я расстегнул рубашку и принялся разглядывать лиловый след копыта, на фоне которого темным изгибом проступала подковка. Символ удачи многих миров мне почему-то доставлял столько боли и столько неприятностей.

Я даже не знал, где нахожусь, и что меня ждет в следующую минуту. Мой посох — мое верное орудие волшебства исчезло. Пропала волшебная сумка, с ней Книга и целый арсенал бесценных вещей. Большинство из них никогда и ни за какие деньги не купить в Кенесии. Да и денег у меня с собой… Я схватился за пояс и нащупал кожаный мешочек. Странно, но дружки маркиза не тронули кошелек. В нем по-прежнему имелось с полсотни гавров и еще горстка медных дармиков (фальшивых, разумеется).

Шагнув к единственному в этой комнате окну, я отдернул занавес и посмотрел вниз. С высоты третьего этажа моим глазам предстала мощеная площадь с двумя каретами и людьми в строгих красных кителях возле лошадей. От площади начинались сады, длившиеся до крепостной стены.

Вероятно, я находился во владениях маркиза Вашаба. Неплохо устроился, негодяй. С размахом, истинно королевским размахом! Такое имение возле столицы, несомненно, стоило безумных денег и значительных связей при дворе короля Люпика Третьего. Впрочем… Здесь мое сознание посетила очередная неприятная мысль: «а что, если я нахожусь не возле Рорида?». Ведь неизвестно, сколько я был в отключке… часы, может, дни. За это время меня могли увезти очень далеко. Может быть, на ту сторону Средних гор или на запад, к Волнистому морю. Оставалось непонятным, зачем люди маркиза сохранили мне жизнь? Зачем куда-то перевозили и для чего держат в столь подозрительной комнате? Вероятно, я им нужен для каких-то недобрых дел. Ведь из живого мага можно извлечь чуть больше пользы, чем из мертвого.

Постояв недолго у окна, поглядев на фонтаны и роскошные мраморные фигуры в саду, я совершил важное открытие: на окне не имелось решеток, и створки его открывались простым поворотом ручки. Бежать через окно третьего этажа, конечно, хуже, чем через двери первого, но все-таки это шанс уклониться от той участи, которую мне приготовил Рерлик. Я огляделся и подумал, что из скатерти и занавеса можно сделать подобие длинной веревки и спуститься по ней почти до самой земли, не рискуя сломать ноги. Стоило только дождаться сумерек.

Тут я вспомнил, что куратор не успел забрать мои наручные часы и хлопнул себя по лбу:

— Болван! Как ты мог забыть про часы!

Я приподнял рукав. Новенький «Ориент» показывал 15.26 по Москве. И главное дата: 13 июня. Значит, с поправкой на местное время, мое пребывание на Гильде составляло чуть более суток. Иначе: ударили меня по затылку вчера, а очнулся я сегодня. И сейчас чуть за полдень. До сумерек еще часов восемь. Нужно было как-то продержаться это время. У меня созрел отличный план: сделать вид, что я по-прежнему без сознания. Для этого всего лишь требовалось снова лечь на диван и не подавать признаков жизни, кто бы сюда ни вошел.

Я так и хотел сделать, однако затее помешали шаги в коридоре. Крайне подозрительные шаги и тихие голоса. Они приближались, и похоже, идущих интересовала именно моя волшебная персона. Еще оставалось достаточно времени, чтобы лечь на диван, закрыть глаза и даже сложить руки на груди. Однако я сделал следующее: схватил со стола большую керамическую вазу, быстро и бесшумно подбежал к двери и затаился по правую сторону от нее.

«Ну давайте, заходите, сучьи отпрыски!» — мысленно произнес я. В моих руках очень большая и очень дорогая ваза. Ага, вот даже рубеннское клеймо. Как приятно будет опустить ее на голову первого вошедшего!

В эти мгновения мною целиком завладело желание отомстить. Если мне бьют чем попало по затылку, то почему я не могу разбить прекрасную вазу о черепушку одного из своих обидчиков? Мне этого хотелось, столь невыносимо, что я снова почувствовал, как свербит шишка позади ушей и ноет копытце с подковкой, отпечатавшееся на груди.

Едва двери открылись, и в комнату вошел невысокий улыбающийся человечек в синем сюртуке, я приподнял вазу повыше и опустил на его голову со всей возможной силой, проревев при этом:

— Ну здравствуй, маленький гаденыш!

Его башку спасло то, что ваза была очень хорошего качества из тонкой, истинно рубеннской керамики. Жалобно звякнув, она разлетелась на мелкие куски, не причинив кенесийцу тяжкого вреда. Он лишь заорал, схватившись за голову. Отскочил к стене и уставился на меня безумными глазками. Сейчас он выглядел так словно мозги его потряс не удар великолепным сосудом, а некая чудовищная и неожиданная идея.

— Привет от Блатомира, — сказал я и рванулся к двери.

Но тут же столкнулся с самим маркизом Вашабом и каким-то высоким типом в широкополой шляпе.