Сумка, посох и удача! (СИ)

— Это мой портрет?! Всего за одно мгновенье, — изумилась она, разглядывая изображение, все яснее проступавшее на картонном прямоугольнике.

— Всего за одно мгновенье. Сущая мелочь при моих магических возможностях, — сообщил я и коснулся ее руки. Мой правый глаз узрел милую улыбку на ее губах, краешек левого уловил приближение кавалькады всадников.

— Какой маленький портрет! Возмутительно маленький, — скривившись, сообщил гильдиец в бархатных одеждах. — И вы, госпожа Маниоль, здесь на себя не похожа. Ни капли не похожа. У вас другой цвет лица. Сдается мне, что волшебство это недоброе, связанное с демонами.

— И прическа у вас, госпожа, обычно другая, — заметил кучер, заглядывавший через мое плечо. — Боюсь, что магия здесь вредоносная. Она портит ваш светлый образ.

— Мой светлый образ подпортило ваше неумение управлять лошадьми, — отозвалась графиня. — Принеси лучше мою сумочку. Надо себя привести в порядок. Я же не могу предстать перед маркизом Вашабом в таком виде.

— Смею вас заверить, я использовал только добрую магию, — нашептал я графине. — А выглядите вы прекрасно, только волосы чуть растрепались. Кстати, кто такой маркиз Вашаб?

Она не успела ответить, лишь обратила взгляд на дорогу, где поднимали пыль стремительные всадники.

— Волшебник Блатомор или как вас там!.. — вмешался Паленок, быстро справившийся с ужасом, который на него навели звуки из фотоаппарата. — Скажите, что мне делать теперь с этим вот? — он вытянул распростертую пятерню к горке яблок и перевернутым корзинам. — Между прочим, здесь был не только мой товар. Я разорен! Смертельно разорен! Я не отпущу вас с этого места и не дам вам покоя, пока вы не объясните, что мне делать с моими фруктами!

— Сделайте из них компот, — посоветовал я, и хотел было помочь Силоре справиться с застежкой сумочки, но этот ненормальный не собирался от меня отставать. Он подскочил и вцепился в мой рукав, словно горе совсем отшибло ему мозги.

— Эй, послушай, товарищ фермер, — сказал я, отводя его в сторону и понижая голос до грозного шепота, — во-первых, я не виноват, что ты слетел с телеги, испугавшись звука открываемой бутылки. Во-вторых, я не виноват, что твой ишак такой же сумасшедший, как и ты. А в-третьих, не мешай моей милой беседе с графиней Силорой. Иначе тебе это дорого обойдется. Гораздо дороже, чем стоят твои червивые яблоки и твой бешеный осел. Я ясно изъясняюсь?!

— Это — графиня Силора Маниоль? — настороженно переспросил он, тоже понизив голос.

— Именно.

— Но это ничего не меняет. Вы мне должны помочь с повозкой. И с фруктами, — твердо сказал Паленок, снова вцепившись в мой рукав.

— Мать грешная! Какой же ты мелочный! — вспылил я, притягивая его за воротник. — Хорошо, я возмещу убытки. Получишь пять гавров серебром, — он попытался оспорить сумму, но я прервал его, дернув за воротник и добавив: — в придачу твою фотографию… э-э… твой магический портрет на фоне разбитой повозки и растоптанных яблок. За минуту нарисую. Такого ты точно не видел!

Вокруг нас уже собралось много народу, остановилось две телеги и крытый экипаж, и я не сразу заметил, что кавалькада всадников пересекла соединение дорог. Когда я повернулся к графине, первые из верховых — двое молодых мужчин в длинных клетчатых плащах — подъехали к ее карете. Я поспешил откопать посох из груды яблок, одновременно подумывая, что теперь мне вряд ли удастся сказать графине все то, что обычно говорят молодой и красивой женщине при первом знакомстве. Я даже опасался, что у меня не получится выведать, где я смогу ее найти в Рориде. Но это был еще не полный набор неприятностей: спутник Силоры, имевший искривленный нос, подбежал к одному из всадников и начал что-то говорить, нагло указывая на меня пальцем. У меня возникло предчувствие, что кто-то настойчиво ищет козла отпущения, чтобы обвинить его в столкновении повозки и кареты. Причем события складывались так, что этим козлом мог оказаться я. Ситуация требовала мудрого вмешательства. Подняв посох, я направился к спешившимся всадникам, но совершенно неожиданно возник чертов Паленок. Снова схватил меня за рукав и потребовал:

— А пять гавров серебром и мой портретик? Вы обещали!

— О, еб-питимия святейшая! Чего ты прицепился?! Ну, чего тебе от меня надо?! — моя свободная рука потянулась к его шее.

— Пять гавров, — сказал он, честно глядя мне в глаза. — Лучше шесть.

— Вот тебе пять гавров! Вот! — я торопливо развязал кошель и выудил серебряную монетку. — И оставь меня в покое!

Я собрался вернуться к госпоже Силоре, которую окружили с расспросами всадники, когда Паленок снова повис на моем рукаве.

— А картинку? Вы обещали нарисовать меня магическим образом!

— К повозке! Быстро! — рявкнул я, выронил посох и поднял, висевший на груди «Поляроид». — Еще три шага назад и шаг влево, — когда занудный агроном стал так, чтобы рядом с ним была видна разбитая повозка, перевернутые корзины с яблоками и толпа довольных зевак, я щелкнул кнопкой. Выждал минуту, пока появился снимок и, повернувшись к графине Маниоль, снял еще раз ее и стоявших рядом богато одетых людей.