Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление

Мысли теснились и путались, как бывает, когда сильно кружится голова. Перед глазами непрерывной чередой возникали образы – одни мне хотелось рассмотреть получше, другие я вообще не запоминал. Стремительно летящая навстречу лента шоссе, приглушенный желтый свет в ресторане, яркий цвет ее волос с металлическим отливом, изгиб ее губ, растянутых в улыбке, нахмуренные брови, ошарашенный Джереми, слепящий свет фар, направленный мне в лицо пистолет, ледяная испарина… Я снова задрожал; казалось, кровать ходит подо мной ходуном.

Нет, некогда мне думать о неприятном – слишком многое надо запомнить, навсегда запечатлеть в памяти. Я зарылся носом в шарф, который по-прежнему был у меня на шее, и вдохнул ее запах. И почти сразу вдруг расслабился, дрожь утихла. Мысленно я представлял себе ее лицо – каждый ракурс, каждое выражение, каждый оттенок ее настроения.

Кое-что я уже знал наверняка. Во-первых, Эдит на самом деле вампир. Во-вторых, она отчасти воспринимает меня как еду – такова уж ее природа. Но в конечном итоге все это неважно. Важно лишь одно: я люблю ее больше, чем, как мне казалось, я вообще способен любить. Эдит – единственное, что мне нужно в этой жизни.

10. Расспросы

Утром все выглядело иначе.

Все, что минувшей ночью, в темноте, представлялось возможным, при свете солнца казалось глупой неудачной шуткой.

Да и было ли это? Может, меня подводит память? Неужели Эдит действительно говорила все это? Неужели я сам сказал все то, что было сказано?

Шарф, который она стащила у брата, лежал поверх моего рюкзака, и мне достаточно было лишь подойти, чтобы дотронуться до него. Ладно, шарф, по крайней мере, настоящий.

За окном было туманно и пасмурно – идеальная для вампиров погода. Значит, у Эдит нет причин не появляться сегодня в школе. Я оделся как капуста, чтобы не замерзнуть без куртки.

Чарли внизу я не застал и, посмотрев на часы, понял, что уже почти опаздываю в школу. Проглотив плитку гранолы, я запил ее молоком прямо из пакета и бросился к двери. Надеюсь, дождь не начнется, пока я не разыщу Джереми. Если повезет, моя куртка по-прежнему у него в машине.

Туман был сильным, как будто в воздухе повис густой дым; его сырое прикосновение к лицу казалось ледяным. Скорей бы прыгнуть в машину и включить печку. Из-за тумана я не заметил, что у дома стоит еще одна машина; я увидел ее, только сделав несколько шагов по подъездной дорожке. Знакомая серебристая машина. Сердце заколотилось так дико и сбивчиво, что я всерьез испугался приступа.

Окно со стороны пассажирского сиденья было открыто, Эдит наклонилась ко мне, стараясь не засмеяться при виде моего лица, на котором отчетливо читалось: «А вдруг у меня сердечный приступ?!»

– Подбросить до школы?

Она улыбалась, но голос звучал нерешительно. Облегчать мне задачу она не собиралась: я должен был сознательно сделать свой выбор. Возможно, она даже ждала отказа. Напрасно.

– Ага, спасибо. – Я старался говорить как ни в чем не бывало. Наклонив голову, чтобы сесть в теплую машину, я заметил легкую бежевую куртку на подголовнике пассажирского сиденья.

– Что это?

– Куртка Ройала. Не хочу, чтобы ты простудился.

Я аккуратно переложил куртку на заднее сиденье. Даже если Эдит не видит ничего особенного в том, чтобы заимствовать вещи у братьев, неизвестно, как к этому относятся сами братья. Несмотря на то, что прошло уже несколько недель после инцидента с фургоном, мне отчетливо запомнилось выражение их лиц. Выражение на лице Ройала можно было описать единственным словом – «бешенство».

Преодолевать трудности, общаясь с Эдит, я был готов, но к Ройалу это не относилось.

Достав шарф из рюкзака, я положил его поверх куртки.

– Со мной все в порядке, – заверил я и дважды стукнул кулаком себя в грудь. – Иммунитет в норме.

Она рассмеялась, но я так и не понял, что ее насмешило – то ли шутка, то ли я сам. Ну и ладно. Лишь бы ей было весело.

Эдит везла меня по окутанным туманом улицам, как всегда, чересчур быстро, почти не глядя на дорогу. Куртки на ней тоже не было – только бледно-сиреневый свитер. Свитер обтягивал тело, я старался не глазеть на него. Волосы она подняла и небрежно заколола на затылке, и ее стройная открытая шея тоже отвлекала внимание. Нестерпимо хотелось провести по ней пальцами…

Но надо было помнить об осторожности, ведь она предупреждала меня вчера вечером. Я не очень понял, что она имела в виду, но был готов сделать все, что в моих силах, потому что так пожелала она. И удержаться от любых поступков, способных отпугнуть ее.

– Ну что, в «двадцать вопросов» сегодня не играем? – спросила она.

– Вчерашние вопросы тебя достали?

– Не достали, просто… запутали.

Ее ответ удивил меня. До сих пор мне казалось, что это я ни черта не понимаю.

– Что это значит?

– Твоя реакция… не могу в ней разобраться.

– Моя реакция?

Она взглянула на меня, подняв бровь.

– Вот именно, Бо. Когда я сказала тебе, что пью кровь, ты должен был испугаться. Скрестить пальцы, побрызгать святой водой, завопить, убежать сломя голову…

– Да?.. Хм. В следущий раз постараюсь исправиться.

– Только хорошенько отрепетируй ужас на лице.