Сумерки

— Он думал, что это просто глупое суеверие, — быстро сказала я. — Он вовсе не хотел, чтобы я приняла это всерьез.

Кажется, этого было маловато. Я должна была признаться.

— Это была моя вина. Я заставила его говорить.

— Почему?

— Лорен сказала что-то о тебе — хотела меня спровоцировать. И тогда один парень постарше, тоже индеец, сказал, что твоя семья не бывает в резервации. Но мне показалось, что он имел в виду что-то другое. Поэтому я заманила Джейкоба в уединенное место и выжала из него все, — призналась я, повесив голову.

Его смех прозвучал так резко, что я вздрогнула и сердито уставилась на него. Он хохотал, вперив яростный взгляд в темноту.

— Каким образом? — спросил он.

— Я стала флиртовать — это сработало лучше, чем я ожидала.

Я вспомнила все, что было, и фраза прозвучала как-то неуверенно.

— Я бы с удовольствием на это посмотрел, — он мрачно фыркнул. — И еще после этого ты обвиняешь меня в том, что я кого-то жестоко охмуряю. Бедный Джейкоб Блэк.

Я покраснела и уставилась в темное боковое окно.

— Что же ты сделала потом? — спросил он после минутного молчания.

— Поискала информацию в интернете.

— И нашла подтверждения? — в его голосе сквозил разве что вежливый интерес, но пальцы впивались в руль железной хваткой.

— Нет. Никаких совпадений. В основном какая-то чушь. А потом…

Я остановилась.

— Что?

— Я решила, что это неважно, — прошептала я.

— Это неважно? — его тон заставил меня поднять глаза: наконец мне удалось заставить его сбросить маску. Его лицо выражало крайнее удивление и лишь слабую тень гнева, которого я так боялась.

— Нет, — сказала я мягко. — Мне не важно, кто ты.

В его голосе появилась жесткая насмешка:

— Тебе не важно, что я, может быть, монстр? Что я не человек?

— Нет.

Он молчал, снова глядя прямо перед собой. Вид у него был мрачный и неприступный.

— Ты сердишься, — я вздохнула. — Не надо было ничего говорить.

— Нет уж, — ответил он, но голос был так же холоден, как выражение лица. — Уж лучше мне знать, что ты думаешь, даже если это полный бред.

— Я снова не угадала? — с вызовом спросила я.

— Я не об этом. Это неважно, — передразнил он меня, заскрипев зубами.

— Так я угадала? — ахнула я.

— А это важно?

Я сделала глубокий вдох.

— Не очень, — я приостановилась. — Но интересно, — мой голос, по крайней мере, не дрожал.

Он неожиданно сдался.

— Что тебе интересно?

— Сколько тебе лет?

— Семнадцать, — быстро ответил он.

— И давно тебе семнадцать?

Его губы вздрогнули, он смотрел на дорогу.

— Давно, — наконец признался он.

— Ладно.

Я улыбнулась, обрадованная тем, что он был все еще честен со мной. Он пристально и слегка тревожно посмотрел на меня, словно опять подумал, что у меня шок. Я улыбнулась шире, чтобы подбодрить его, и он нахмурился.

— Не смейся, но как тебе удается выходить на улицу днем?

Он все равно засмеялся.

— Это все чушь.

— Сгоришь, если попадешь под солнце?

— Чушь.

— Спишь в гробу?

— Чушь.

Он немного поколебался, а потом добавил странным тоном:

— Я вообще не сплю.

Мне потребовалась минута, чтобы переварить сказанное.

— Как, совсем?

— Совсем, — еле слышно ответил он. Потом повернулся и посмотрел на меня с выражением странной тоски. Его золотистые глаза не отпускали мои, и все мысли рассыпались, как карточный домик. Я смотрела и смотрела на него, пока он не отвернулся.

— Ты еще не задала мне самый важный вопрос. — Его голос зазвучал тверже, а взгляд повеял холодом.

Я моргнула, не в силах стряхнуть его чары.

— Это который?

— Тебя разве не волнует моя диета? — саркастически спросил он.

— А, это, — пробормотала я.

— Да, это, — его голос был мрачен. — Хочешь узнать, пью ли я кровь?

Я вздрогнула.

— Ну, Джейкоб говорил мне кое-что об этом.

— Что именно? — решительно спросил он.

 — Он сказал, что вы не… охотитесь на людей. Он сказал, квилеуты считают, что ваша семья не опасна, потому что вы охотитесь только на животных.

— Он сказал, что мы не опасны? — в его голосе звучал глубокий скептицизм.

— Не совсем так. Он сказал, что вы не считаетесь опасными. Но квилеуты все равно не хотят, чтобы вы приходили на их землю, так, просто на всякий случай.

Он смотрел вперед, но трудно было сказать, видел ли вообще дорогу.

— Ну что, он был прав? Вы не охотитесь на людей? — я старалась, чтобы мой голос звучал ровно.

— У квилеутов долгая память, — прошептал он.

Я приняла это как положительный ответ.

— Но не расслабляйся, пожалуйста, — предостерег он меня. — Они правы в том, что держатся от нас подальше. Мы все еще опасны.

— Не понимаю.

— Мы стараемся, — медленно объяснил он. — Обычно, если уж мы беремся что-то делать, то делаем это хорошо. Иногда бывают ошибки. Например, то, что я позволяю себе быть наедине с тобой.

— Это ошибка? — это прозвучало печально, уж не знаю, заметил он или нет.

— Да, и очень серьезная, — тихо проговорил он.