Суер-Выер и много чего ещё

ООуэ, балява!
Звери выходят из нор.

Вечному страннику слава,
Вечносидящим позор.

ООуэ, рассоха!
Росомаха приносит жуть.
До последней миазмы вздоха
Руку отдам ножу.

ООуэ, синега!
Встаёт над горами страх!
Век тебе, о Аллевопээга!
Бегать на тощих ногах.

ООуэ, как мудры!
Дети законов тьмы.
Люди приходят утром.
Ночью приходим мы.

Так мы пели и дрожали, как вдруг с океана донёсся пронзительный клич.

— Что это? — вздрогнул Суер.

— Не знаю, — шептал я.

Вихляющее каноэ приближалось к острову. Одинокая фигура правила парус.

— Неужели? — сказал Лёша. — Неужели она с вами?

Да, это была мадам Френкель.

— Идиоты, — обругала она нас с капитаном, — поплыли к Лёше, а меня не взяли. Пришлось раскутываться самой.

— Мадам! — кричал и плакал Лёша Мезинов. — Как вы странны!

— А помнишь, как мы плавали вместе? — всхлипывала мадам. — Я за всё плаванье ни разу не раскуталась, а вот эти волки, — кивнула она на нас с капитаном, — совсем обо мне забыли. Кутаюсь так, что мачты дрожат, а эти ноль внимания.

— Мадам! — приглашал Лёша. — Закутайтесь в одеяло и ложитесь вот здесь рядышком на песок.

— Нечего ей здесь особо кутаться, — строго сказал Суер. — Ты уж, Лёша, прости, но мы должны продолжить плаванье. Ты сам решил остаться на этом острове, и мы завели новый фрегат. В шлюпку! А то мы здесь растаем от ностальгии.

Что поделать? Пришлось нам с мадам прыгать в шлюпку, обнимая на прощанье старого друга.

— Одного не понимаю, — говорил мне капитан, — почему всё-таки в том первом плаваньи тебя называли Дяй.

— Извините, сэр, это усечённое.

— Что — усечённое?

— Слово, сэр.

— Что ещё за слово, которое усекается таким странным образом? «Лентяй»?

— Извините, сэр, тогда бы было — Тяй.

— Да ну, — сказала мадам Френкель, — скорей всего, что-нибудь гадкое, ну вроде «негодяй».

— Дяй — гордое имя, — пришлось пояснить мне. — С нами тогда плавал некий кок Евгений Немченко. Он-то и усек искомое слово. Дяй — великое усекновение прекрасного русского слова «разгильдяй»^[4].

Глава XLI

Вампир

— Ты знаешь, чего мне кажется? — сказал как-то Суер-Выер. — Мне кажется, что у нас на борту завёлся энергетический вампир.

— Помилуй бог, что вы говорите, сэр?!

— Чувствую, что кто-то сосёт энергию. Сосёт и сосёт. Ты не догадываешься, кто это?

— Не Хренов ли?

— Да нет, — поморщился капитан. — Хренов, конечно, вампир, но вампир интеллектуальный. Сосёт интеллект своими идиотскими выходками. Здесь замешан кто-то другой.

— Кто же это, сэр?

— Конечно, Кацман.

— Помилуйте, сэр. Как только еврей — так обязательно вампир энергетический. Кацман — порядочный человек.

Я тревожно оглядел палубу. Лоцман Кацман в этот момент стоял на корме и пил свой утренний пиво.

— Ничего вампирического, сэр, — доложил я. — Пьёт пиво, правда энергично.

— Пиво и энергетика вполне совместимы, — сказал Суер. — но против Кацмана у меня есть серьёзные улики и доказательства. В последнее время, например, я никак не могу произнести свою любимую команду.

— Фок-стаксели травить налево?

— Вот именно! Только взбегу на капитанский мостик, крикну «Фок» — а дальше не могу. Он пожирает мою энергию вместе со стакселями.

— Теперь и я вспоминаю, сэр, — сказал я. — Утром встану, бывало, полон энергии, выпью коньячку, закушу минтаем — энергии до хрена! Но только подойду к лоцману — бац! — энергия начинает падать. Падает и падает, приходится снова коньячку. Мне и в голову не приходило, что это всё лоцман.

— Давай-ка спросим у Пахомыча, что он думает на этот счёт, — сказал капитан. — Эй, старпом! Прошу вас, оставьте волонтёров и подойдите к нам, а волонтёры пусть пока валяются, после приберём.

— В чём дело, сэр? — спросил Пахомыч, недовольный, что его оторвали от связки волонтёров, которая каталась по палубе, волнуемая качкой.

— Важный вопрос, старпом! Скажите-ка, как у вас дела с энергией?

— Всё в порядке, сэр, — ответил старательный Пахомыч.

— Не чувствуете ли вы, что кто-то её пьёт?

— Никак нет, сэр, не чувствую! — прокричал Пахомыч и снова вернулся к связке волонтёров, которая в этот момент встала на дыбы, торча во все стороны.

— Ясное дело, — сказал Суер, — кому нужна его дубовая энергия? Да она просто-напросто невкусна. Нет уж, пить так пить! Нервную, тонкую, умную энергию — вот что любят энергетические вампиры! Старпом! — крикнул капитан. — Да бросьте вы к чёртовой матери этих волонтёров! Соберите всех в кают-компании, пригласите также Хренова и Семёнова.

Через минуту мы все собрались в кают-компании и расселись вокруг овального стола под опахалами.

Стюард Мак-Кингсли наполнил наши кружки отличной манилой.

— Лоцману попрошу не наливать, — неожиданно приказал капитан.

— Что такое, кэп? — удивился Кацман.

— А вы сами не догадываетесь?

— Кэп! Кэп! Сэр! — заволновался лоцман. — Ничего не понимаю.

— Зачем вам манила?! Вы ведь пьёте совсем другое!